Уйти нельзя остаться

– Это было условием. И условия диктовала Инга. Хочешь Юру – получи в придачу еще парочку любителей.

– И девочки соглашались?!

– Лер… Тяжелый разговор у нас… Неприятно вспоминать… И тебе рассказывать об этом неприятно. Но ты же сама просишь. Так уж не обессудь! Ты мне сказала тогда в машине, что они просто в Юру влюблялись. Так вот, дорогая моя Лера, они не просто влюблялись. Или просто не влюблялись. Им хотелось того же, чего и многим другим, даже мальчишкам. Зину помнишь? Зиновия Шапкина?

– Ну, в общем да…

– Помнишь, как он из кожи лез, чтобы Юра и Компашка обратили на него внимание?

– Ты чего, он ведь их все время критиковал!

– Тягался с ними и критиковал, верно. Но на самом деле заветной мечтой его было оказаться с ними в одном кругу. Приблизиться к светилу нашему небесному Юре. Быть с ним на равных!

– Ну, может, и так… И даже скорей всего так, если подумать. А при чем тут девочки?

– При том, что то же самое происходило с ними. Они мечтали попасть в элиту! Элита – слышишь, как звучит?

– Да ну, Карен, перестань. Дешевка это все!

– А они и были дешевкой! После оплаты комиссионного сбора Инге они сами с визгом счастья бросались в этот разврат. Им хотелось соответствовать . Быть такими же продвинутыми. Такими же элитарными…

– Ладно, пусть. – Лере было неприятно это слушать, и она порадовалась, что не узнала такие подробности до классного сбора. Среди «девочек», которые пришли на встречу, были наверняка участницы тех забав, и как бы смотрела на них Лера, знай она все это до встречи? – Я не хочу никого осуждать, Карен, это их дело… Только скажи: на твой взгляд, было ли что-то в тех отношениях, что могло объяснить сегодняшнюю месть? Кого-то из обиженных Компашкой?

– Не вижу ничего криминального в этом прошлом. Девчонки добровольно шли на условия, которые ставила Инга, – я имею в виду групповуху… В смысле, что, соглашаясь на Юру, они соглашались и на других… Да еще и платили… Но, Лер, их никто не заставлял! И, насколько я знаю, ущерба никому не вышло. Никто не забеременел – наша продвинутая Компашка уже тогда пользовалась презервативами…

– И ты? – не выдержала Лера.

– Тебя интересует, пользовался ли я презервативами? – опешил Карен.

– Нет, – смутилась Лера. – Я имею в виду, что ты тоже с этими девчонками…

– И я. Но это было в девятом классе, тогда все только начиналось, к концу года. Попробовал из любопытства, но быстро оказалось, что мне противно этим заниматься… В десятом я от них отошел. И больше ничего добавить не могу.

– Карик, я хочу, чтоб ты знал: я очень благодарна тебе за то, что ты мне это рассказал! Наверное, это было непросто…

Карен не ответил. Лера только слышала его отдаленное дыхание в трубке.

– Я тебя не осуждаю, – добавила она. – Я не считаю себя вправе… Мы все ищем расширения границ своего опыта, в конце концов…

– Ты очень точно сказала: расширения границ своего опыта!

– Вы ведь были тогда подростками. Такое стремление им свойственно…

Лера, растя сыновей, начиталась книжек по психологии тинейджеров и сейчас была абсолютно искренна. Но Карен не принял ее задушевный тон.

– Лерочка, спасибо тебе за индульгенцию, – съязвил он. – Но знаешь ли, я в ней не нуждаюсь! Я привык свои счеты сводить сам с собой!

Лера удивилась его неожиданному выпаду. Видимо, Карен хочет сказать, что пересмотрел свои юношеские закидоны и ее комментарии оказались неуместны. По той простой причине, что те давние истории он вынес на суд собственной совести.

Что ж, понятно. У взрослых людей – у мыслящих людей – вырабатывается собственная система оценок поступков, своих и чужих. И ее, Лерины, оценки – пусть даже толерантные – Карену не потребны. Он сам себя простит – или сам себя осудит. Другие судьи ему ни к чему.

– Извини.

– Не зависай. Проехали.

– Только скажи: может, дело не в групповухе, а в чем-то другом? Видишь ли ты какую-нибудь другую причину для большой обиды? Такой, которая могла бы сегодня послужить мотивом для мщения?

– Нет, Лера, нет! Скорее всего, причину нужно искать позже. В десятом классе. Когда я уже отошел от Компашки, в силу чего не могу быть тебе полезен…

Ладно, хорошо. Лера была склонна верить Карену. Значит, в десятом классе… Но что же там было?! Она не имела ни малейшей идеи, вот в чем загвоздка!

И все же она сочла нужным проинформировать Лешку Кисанова об этом разговоре.

– Групповой секс?! – удивился он. – Надо же, Лер, я всего-то на несколько лет старше тебя, старше вас. Но в мои времена мы и слов-то таких не знали!