Ухаживая за Джулией

В течение последующих двух дней они ждали приезда остальных членов семейного клана. Тетя Сильвия и дядя Пол Крейборн, сестра и шурин покойной графини, должны были проделать нелегкий путь из Йоркшира. С ними приехали их дочери – Сьюзен и Виола. Отдать последний долг родному дяде прибыл и их сын Огастус – любимый кузен Джулии.

Итак, наконец все они прибыли в Примроуз-Парк, и можно было заняться важнейшим делом, связанным со смертью старого графа.

В назначенный день все родственники усопшего собрались а гостиной для оглашения завещания – библиотека оказалась слишком тесной, чтобы там можно было удобно разместиться. В комнате царила некоторая суета, созданная, в частности, тетей Сарой, которая считала, что каждый должен сесть в соответствии со своим рангом в семейной иерархии. Ее сын, новоиспеченный граф Биконсвуд, обязан сидеть в центре первого ряда, а она, как его мать и вдова единственного брата умершего графа, рядом с ним.

– В конце концов, дорогой, если бы твой бедный отец пережил твоего дядю, я теперь была бы графиней, – громогласно сообщила она сыну.

Затем вмешалась тетя Юнис, заявив, что тетя Милли, как старшая из сестер дорогого усопшего брата, должна занять почетное место или по крайней мере сидеть рядом с Дэниелом. А она, как вторая сестра, разместится по другую его руку.

Новый граф уладил дело, усадив обеих сестер в первом ряду, рядом со своей матерью, а сам устроился позади них около своей сестры. Каждый, наблюдавший за этой суетой, согласился про себя, что Дэниел, как глава семьи, достойно прошел первое испытание. Фредерик Салливан, стоявший у фортепиано и еще не занявший своего места, поймал взгляд кузена, усмехнулся и подмигнул ему.

Джулия сидела в заднем ряду между Виолой Крейборн и Сьюзен, леди Темпл. Виола была на три года младше Джулии, Сьюзен – на год старше. Они тоже были ее товарищами по детским играм, а позже стали ее подругами.

Слуги, почтительно стоящие позади, тоже старались занять наиболее почетные места, но делали это гораздо спокойнее, чем члены семьи.

– Джули, не понимаю, почему мы все должны быть здесь, – прошептала Виола. – Вряд ли в завещании дяди есть что-то, что может заинтересовать наше поколение. Наверняка все завещано нашим родителям. Я бы предпочла в такой прелестный день прогуляться к озеру. Лодки уже спущены на воду?

– Это такой обычай – собираться всей семьей по подобному поводу, – тихо ответила Джулия.

Виола состроила гримаску.

– Все равно почти все достанется Дэниелу, – фыркнула она. – Он получил титул, а с ним аббатство Викерз-Эбби и Уиллоубанч-Корт. Отец считает, что эти поместья – львиная доля состояния дяди.

Джулия поймала себя на том, что неосознанно вертит на пальце кольцо, и сжала руки, чтобы успокоиться. Хорошо было Виоле не испытывать интереса к происходящему и даже скучать во время этой процедуры. Для Джулии все было гораздо сложнее. У нее не было ни родителей, ни состояния.

Что она будет делать, куда отправится? – размышляла Джулия. Останется с тетей Милли? Дедушка мог бы завещать Примроуз-Парк тете Милли, тогда Джулия сможет остаться здесь. Но может быть, тетушка собирается жить с тетей Юнис, а возможно, и с тетей Сарой? Тогда ей вряд ли будет удобно отправиться с ней. Несомненно, дедушка обеспечит ее, но где она будет жить? Она слишком юна, чтобы оставаться одной. Получит ли она достаточно средств, чтобы купить или арендовать домик и нанять компаньонку, которая стала бы с ней жить?

Ее мутило от нервного ожидания, пока семейство устраивалось на стульях. Наконец наступила тишина, и мистер Прадхолм мог начать оглашать завещание. Как глупо, что она не приняла одно из трех предложений, которые ей были сделаны во время светского сезона в Лондоне, и одно из четырех предложений тех, с кем ее познакомил дедушка по возвращении домой. Семь предложений о браке – но она не могла представить себя женой ни одного из мужчин, желавших на ней жениться! Видимо, с ней что-то неладно, размышляла Джулия. Если бы она была замужем, она чувствовала себя в безопасности. Возможно, испытывала бы скуку и неудовлетворенность, но ее не давила бы эта неизвестность. И в этот момент безопасность показалась ей самым желанным состоянием.

Мистер Прадхолм кашлянул, и в гостиной воцарилась тишина.

Чтение завещания заняло целую вечность, думала много позже об этом Джулия. Зевки Виолы становились все продолжительнее и капризнее, так что Сьюзен, перегнувшись через Джулию, шикнула на сестру. Поверенный зачитал длинный список слуг и перечнелил то, что было им отказано. В завещании был упомянут каждый член семьи, даже Виола, племянница со стороны покойной графини. Виола тут же перестала зевать, как только голос поверенного объявил, что ей завещано сто фунтов. Она прижала руки к груди и радостно заулыбалась.

– Это больше, чем папа дал мне на карманные расходы за всю мою жизнь, – прошептала она.