Ухаживания за Августиной (ЛП)

Ох, правда. Если бы она знала всю мою правду, она бы назвала меня лицемером, и это было бы справедливо. Мой двоюродный брат предупреждал меня, что это было обречено с самого начала, но я ничего не мог с собой поделать. С того момента, как я заметил ее на другом конце Гарвардского двора, неподвижную и настороженную, мы были на пути к гибели.

Я был так самонадеян в своей любви к ней, был так жаден, а теперь…

Я замедлил шаг, когда мои глаза заметили скопление фургонов у дома. Красные и синие фары мигали, освещая людей в черных плащах с коробками с надписью «ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА» по бокам.

Я нутром понимал, что они пришли за нами.

Августина.

Я бросился бежать, минуя агентов. Они сразу заметили меня, но были слишком медлительны, позволив мне проскочить мимо них. В вестибюле было полно людей, в том числе пара, которая брала интервью у ночного менеджера здания. Его глаза поймали мой взгляд, когда я проходил мимо, и расширились от узнавания, когда он открыл рот, чтобы сказать…

— Мистер Хоторн, вы арестованы, — раздался чей-то грозный голос позади меня.

Лифт был слишком медленным, поэтому я бросился к лестнице пожарного выхода. За спиной послышались торопливые шаги. Опираясь на перила, я обогнул острый угол и наконец заметил на стене цифру 7.

В коридоре было много народу, но от их хватки я легко отмахнулся, ворвавшись в нашу квартиру.

— Августина! — крикнул я.

— Мистер Хоторн! — один из агентов был шокирован, увидев меня. — Вы… вы арестованы.

Я проигнорировал его.

— Где моя жена?

— Риккард, — позвал мужской голос. Я обернулся и увидел пожилого мужчину, стоявшего у дивана, как будто он принадлежал этому месту, принадлежал нашему дому. Наш дом, который в данный момент был переполнен агентами, хватающими все, что попадалось под их грязные руки. — Во всем этом нет необходимости.

Я опустил глаза. Она сидела, ссутулив плечи и поджав колени. Она все еще была в белом халате, но ее ноги были босыми — неужели эти ублюдки даже не дали ей обуться? Выражение её лица было тщательно непроницаемым, но я смог уловить признаки её растерянности и паники.

Глаза Августины встретились с моими.

— Они как-то причинили тебе боль? — спросил я.

Она покачала головой. Нет.

Сильные руки схватили меня сзади и сцепили запястья. Холодный металл наручников коснулся моей кожи, когда голос начал зачитывать мои права.

— Не будьте с ним так грубы, — позвал агент. На его груди красовался значок: Балдаччи. — Адвокаты Хоторна прицепятся к чему угодно.

Во мне разгорелся гнев, но я заставил себя сдержать его и спокойно спросил: — Могу ли я спросить, почему вы прерываете наш вечер четверга, агент Балдаччи?

— Вы арестованы по обвинению в мошенничестве, мистер Хоторн, — сказал Балдаччи.

Мошенничество? Да ладно.

Я не мог не рассмеяться.

— И кого же я обманул?

— Не думаю, что есть не повод для смеха. Это очень серьезные обвинения, — он выглядел таким самодовольным. — «Hawthorne Group».

— Вы думаете, я бы занимался мошенничеством в компании своей семьи?

Все это становилось все лучше и лучше. И подумать только, что налогоплательщики платят этим тупым ублюдкам за подобную работу.

— Я ничего не думаю. Я знаю, — улыбнулся Балдаччи. — Я бы посоветовал позвонить вашему адвокату прямо сейчас, мистер Хоторн.

Стоявший за мной агент затянул наручники, явно пытаясь причинить мне дискомфорт.

Балдаччи махнул рукой.

— Пойдемте.

Я сопротивлялся, когда агент пытался оттащить меня. Августина поднялась на ноги, на ее лице промелькнула паника.

— Рик…

— Я вернусь утром, — сказал я ей, когда агент просунул мою голову в дверной проем. — Позвони моему адвокату.

Не знаю, услышала она меня или нет, но я верил, что Августина сделает все, что в ее силах, чтобы все исправить. Даже если она все еще злилась на меня, я знал, что моя жена все равно будет на моей стороне.

КРУПНЫЙ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ ИЗ СПИСКА FORTUNE 500 ПРИГОВОРЕН К 10 ГОДАМ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ

Сара Макливер

29 ноября 2013 г.

В эти выходные финансовый мир был потрясен, когда Риккард Хоторн, сын миллиардера Найлза Хоторна и наследник знаменитой империи Хоторнов, был приговорен к 10 годам тюремного заключения за мошенничество. Обвинения включали использование средств инвесторов в личных целях и манипулирование финансовой отчетностью.