Уходи и будь счастлива

– А теперь я со страхом буду ждать твоего отъезда.

– Я закончила все свои дела здесь, – сказала Кит. – Я наладила отношения с тобой. И предъявила свои претензии маме. И отправилась в эротическое путешествие с Толстяком Бенджаменом.

– Так ты приехала сюда из-за него?

Она слегка прищурилась:

– Полагаю, Толстяк Бенджамен оказался для меня сюрпризом.

– А ты наладила отношения с мамой? – спросила я.

– Настолько, насколько это было возможно, – ответила она.

– Потому что мы с тобой так и не обсудили, – здесь я заколебалась, не зная, как это сказать, – ту информацию, которую ты сообщила мне в тот день.

Кит пожала плечами:

– Ну, мы все были немного заняты другим.

Это правда, мы были заняты. Но это также было типичным для семейства Якобсен способом реагировать на ошеломительные новости – притвориться, что ничего не произошло.

Наверное, следующий вопрос можно было сформулировать поделикатнее, но я просто спросила:

– А разве ты не хочешь узнать, кто твой настоящий отец?

Кит притихла. Это был самый смелый вопрос из всех, что я решилась задать.

– Наш папа и есть мой настоящий отец.

Я что, причинила ей боль?

– Конечно, – поспешила я исправить свою оплошность. – Полагаю, я имела в виду твоего биологического отца.

Она задумалась.

– Я думала об этом. Мне любопытно было бы знать это. Но пока папа об этом не знает, мне кажется, это было бы предательством с моей стороны.

– А папа никогда не узнает.

И мы обе с этим согласились.

Вторая новость: Кит решила устроить вечеринку накануне своего отъезда. В физкультурном зале.

– Они никогда не разрешат тебе этого, – сказала я.

– Он закрыт по ночам. Они никогда об этом не узнают.

Это будет вечеринка в честь Дня святого Валентина, хотя уже наступит первое апреля.

– Это мелочи, – отмахнулась Кит. – Любовь может прийти в любое время.

– А ты осознаешь, что случилось со мной в последний День святого Валентина? – спросила я.

– Да, – ответила Кит.

Конечно же, она это знала. Все это знали. Но я все равно сказала:

– Я попала в авиакатастрофу.

– Ну, это я знаю. Просто я даю тебе возможность по-другому отметить этот праздник.

Я покачала головой:

– Нет.

Но глаза у нее уже горели:

– Я все сделаю сама. Тебе не придется ни о чем беспокоиться. Я поговорю с медсестрами, украшу зал. У меня талант к этому! Повсюду повесим маленькие шоколадки в форме сердечек, приготовим пунш, который назовем «любовным напитком», а у Толстяка Бенджамена есть шоколадный фонтан, который он украл на каком-то банкете. Повесим серпантин, устроим караоке исключительно с любовными песнями, а в моей детской спальне есть еще тот дискотечный шар. Обожаю такие вещи! Позволь мне что-нибудь сделать для тебя. Хорошо?

Может быть, оттого, что выставка поделок оказалась такой неожиданно веселой, я только вздохнула, а когда я чуть-чуть сгорбилась, Кит поняла, что она победила.

Она сделала победный жест.

– Но кого ты пригласишь? – спросила я. А потом погрозила ей пальцем: – Никого из Фейсбука. Никаких нормальных людей, о’кей?

– Только травмированных. Соседей по отделению. И медсестер. И всех подходящих людей. И, конечно же, Толстяка Бенджамена.

И тут я все поняла:

– Ты уже все спланировала заранее?

Она приподняла брови:

– Я хотела сделать тебе сюрприз, но ты же знаешь, что я не умею хранить тайны.

– Ты хитрая лиса!

– Посмотрим, сможешь ли ты злиться, – сказала Кит, – когда будешь пить из шоколадного фонтана.

Глава 20

Перед началом моей последней недели в больнице мне дали неожиданный выходной день.

Однажды вечером Китти появилась со спанкопитой[10] и сказала:

– У меня потрясающие новости!

Я вязала нового слизняка.

– Какие?

– Мы придумали отпадный подарок тебе на день рождения!

Я призадумалась. Действительно, в воскресенье у меня будет день рождения.

– Я совсем забыла о нем, – сказала я.

– Ты не поверишь, какой грандиозный подарок получишь!

– Мое лицо уже совсем нормальное?

Кит нахмурилась и, прищурившись, посмотрела на меня.

– Не совсем, – сказала она, – но уже почти.

– Так что за подарок?

Кит выпрямилась во весь рост:

– Мы сразим тебя наповал.

– Кто это «мы»?

– Мама и я.

– С каких это пор мама и ты стали «мы»?

Китти помрачнела:

– У нас хрупкое перемирие. Мы не задаем вопросов и не отвечаем на них.

Я нахмурилась. Как такое возможно? Учитывая все обстоятельства?

– Не нужно недооценивать способности Линды избегать скользких тем, – сказала Кит. – Или мои.

– Так вы ни о чем не разговариваете?

– Мы разговариваем только о тебе.

– О’кей.

– Хотя она в ужасе от того, как я выгляжу.

– Неудивительно.

– Особенно от татуировок.

Я выразительно посмотрела на Кит. Неудивительно.

– На самом деле это была ее идея.

– Какая идея?

Кит притворилась, будто трубит в невидимую трубу:

– Объявляю последние новости о самом грандиозном дне рождения! Мы устраиваем тебе выходной!

– Выходной?

Кит понизила голос и снова заговорила нормально:

– Мама подумала, что тебе может понравиться идея есть спагетти и торт дома.

Наш традиционный обед на дни рождения. Спагетти и торт. При этой мысли мне сделалось грустно.

– Я не хочу ехать домой.