Уходи! И точка... (СИ)

— А-а-ах! — громко стонет и её оргазм начинается прямо под моими губами! Я его чувствую… И это так красиво, так чувственно… В мозгу словно вспышка сверхновой — мысль: "Только войду в неё один раз и всё! Я же сейчас физически могу это сделать!" И, ослепленный этой мыслью, я против воли подчиняюсь ей — размещаюсь между ног своей девочки, упираюсь головкой в её промежность… в горячую влажную плоть… И резким толчком вхожу на всю длину, ощущая сжатия её плоти вокруг члена!

Её ногти судорожно впиваются в спину, но эта боль не отрезвляет, наоборот, заводит ещё больше! Мы стонем в унисон и тянемся друг к другу губами… Глупое намерение войти разочек, чтобы продлить ее удовольствие, и тут же выйти, чтобы не опозориться, испаряется… И я толкаюсь снова, рукой освобождая из шелкового плена маленькие упругие грудки.

Что там мне казалось? Что член упадет после пары движений? Этого не происходит! Наверное, моему телу нужна была все-таки не рука в душе, а что-то другое… Абсолютно другое! Ничего он не падает! Более того, мне кажется, я твердею еще больше! Потому что там, у нее внутри… там горячо и тесно… Потому что маленькие грудки вздрагивают от каждого толчка! Потому что глаза ее расфокусированы, а зубы закусывают зацелованную мною припухшую губку!

И это так упоительно, это настолько потрясающе, как не было и в самый мой первый раз! Мне хочется кричать от переполняющего восторга! От подступающего оглушительного оргазма мне хочется рычать и вбиваться в нее изо всех сил. Но наверняка, что значит заниматься любовью с любимой женщиной, я осознаю, когда она шепчет:

— Давай! Не сдерживайся…

Она понимает меня даже лучше, чем я сам! Как тут сдерживаться-то? Бешено толкаюсь в нее, слыша влажные пошлые шлепки наших тел друг о друга! И, кажется, рычу от удовольствия! Такое чувство, что сначала взрыв происходит в мозгу и только потом гораздо ниже…

…Лежу вниз лицом на постели. Улыбаюсь в подушку. По линии позвоночника от плеча "шагают" шаловливые пальчики.

— Что предпочитаете, больной? Сначала массаж, а потом — диагноз? Или начнем с вашего приговора?

— Всё! Всё сразу хочу, — выдаю на полном серьезе.

— Та-ак! Вы, больной, не слишком-то увлекайтесь! Доктор сам решит, что для вас лучше!

— Доктор, не томите! Решайте уже что-нибудь… Иначе ведь у меня еще одна проблема намечается…

— Ладно, — ее руки начинают разминать мышцы на моих плечах.

— Диагноз, — напоминаю я.

— Мхм, диагноз? — как-то странно, словно забыв о только что сказанном, выдыхает она. — Ах, диагноз! Ну, судя по визуально определяемым признакам, а также после проведенных… клинических процедур… и полевых исследований… можно с уверенностью сказать, что пациент полностью… совершенно… абсолютно здоров!

Чувствую, как ее губы оставляют влажную дорожку вдоль позвоночника и нерешительно тормозят, немного не дойдя, до ягодиц.

— А, что за проблема у нас намечается? — вдруг, словно очнувшись, спрашивает она.

— Ну, собственно, вот, — поворачиваюсь на спину, глазами показывая на "проблему", которая гордо выпрямилась в паху. — Мне кажется, доктор, нужно провести еще кое-какие новые процедуры… или повторить проведенные ранее…

А потом добавляю, удивляясь хрипоте в собственном голосе:

— Иди ко мне, любимая…

36 глава. Эпилог. Агния и Антон

Агния

— Что ты сказала? — еле слышно говорит Антон, при этом его глаза мечут молнии, на скулах играют желваки, а руки медленно сжимаются в кулаки.

Да, мой муж суров. И когда он в ярости, все вокруг щемятся по углам. А сейчас он в ярости.

Но и я давно уже не та испуганная глупая девчонка, которая, благодаря странному стечению обстоятельств, и даже, наверное, по велению судьбы, появилась три года назад на пороге его дома. Гордо вскидываю подбородок и смотрю на него без страха и даже чуть-чуть свысока. Давай-давай! Выскажи мне всё! И только попробуй переборщить!

Наблюдаю, устроившись с ногами в кресле. Откусываю кусочек яблочка. Вкусно…

Он, как тигр в клетке, мечется по нашей комнате — от окна к прикрытой двери и обратно. Кулаки сжимаются и разжимаются снова. Боксер… Что с него взять? Неужели всерьез думает, что я его кулаков боюсь? Смешно! Еле сдерживаю смех — нельзя пока, иначе увидит, что мне весело, и точно разобьет что-нибудь! Он такой — он может! Вот в последний раз, когда мы ругались, вазу об стену грохнул… Испугал немного… Потом правда очень усердно просил прощения… Всю ночь! Не выдержав, фыркаю… И испуганно поднимаю глаза на Антона! Услышал! Что теперь будет? Яблоко застывает на полпути ко рту.

— Смешно тебе? Маленькая зараза! А о ребенке ты подумала, вообще? Ничего, что ей всего два года! Как предлагаешь с нею быть? На няньку оставить? Чужую бабу в дом привести?

Молчу, хоть на язык и рвутся оправдания. Бессмысленно… Пока! Еще немного дожать нужно! Сейчас еще пара его фраз и пущу в ход свое главное безотказное оружие!