Уходи красиво

Самолет приземлился точно по расписанию. Выйдя из здания аэропорта, я вздохнула полной грудью, радуясь теплу, солнышку и близкому лету. В сезон работы у меня завались, и на душевные переживания времени не останется. В том, что переживания не замедлят появиться, я не сомневалась, но не сомневалась и в том, что с ними справлюсь. Когда предают те, кого любишь, боль неизбежна, но во второй раз ты, по крайней мере, знаешь, что сможешь это пережить.

На такси ушли последние деньги, и я усмехнулась, заподозрив в этом иронию судьбы: богатая наследница без гроша в кармане. Ирка, увидев, как я вхожу в бар, ахнула:

– Киса...

Мужики возле стойки радостно загалдели, а Борода заявил, перекрикивая всех:

– Я ж говорил, она вернется!

Хлопот и впрямь было достаточно, и первые два дня я буквально валилась с ног от усталости, чему втайне радовалась. На третий день, управившись с делами чуть раньше, устроилась перед ноутбуком, наотрез отказавшись от предложения скоротать вечерок в баре. За время моего отсутствия на базе появилась повариха и еще одна девушка на все руки, так что я была уверена: подруга и без меня прекрасно справится.

Открыв почту, я увидела послание от Капитана Америка, как всегда, лаконичное. «Жди в гости». Пока я на него таращилась, в комнату влетела Ирка, в первый момент я, признаться, решила: нас ограбили. Подруга пребывала в сильнейшем волнении.

– Киса, там тебя спрашивают, – пытаясь отдышаться, сообщила она.

– Кто? – нахмурилась я.

– Говорит, муж. Неужто правда? Красавец, просто глаз не отвести. Наши мужики сидят в прострации от такой-то новости. Ты что, замуж вышла? И почему тогда...

– Уймись, – попросила я, поднимаясь из-за стола. – Сейчас посмотрим, что там за муж.

Хоть я и ухмылялась презрительно, но сердце, конечно, екнуло. А потом явилось удовлетворение: вот и нет последней загадки.

Вслед за Иркой я направилась в бар, она неслась на всех парах, а я не особо спешила.

– Идет, – услышала я голос подруги, поражаясь гробовой тишине, царившей в баре. Картина, достойная быть увековеченной на пленке: взъерошенная Ирка, возле стойки сгрудились наши мужики, а посередине бара замер Феликс. Руки в карманах брюк, физиономия скорее недовольная. Теплый прием ему, кстати, никто не обещал.

– Привет, – сказала я. – Ты за разводом?

– Я за тобой.

– А...а... Тогда долгий путь ты проделал напрасно. Не замечала у тебя любви к комиксам. Как мало мы, в сущности, знаем друг о друге. Хотя я могла бы догадаться...

– Нам надо поговорить, – сказал Феликс, голос звучал непривычно мягко, даже просительно.

– Говори, – пожала я плечами. Он с неудовольствием оглядел заинтересованную аудиторию.

– Обязательно надо балаган устраивать? – мягкие ноты из голоса мгновенно исчезли.

– Просто я уверена: надолго ты не задержишься. Сказал «привет» и иди себе с миром.

– Я люблю тебя, – сказал он.

– И кого ты здесь думаешь этим поразить?

– Хорошо, – с трудом сдерживаясь, кивнул Феликс. – Я прекрасно понимаю, почему ты так поступила, почему уехала. Это точно плевок в лицо, «подавись своими деньгами».

– На самом деле они для меня мало что значат, с ними я расстаюсь легко.

– А со мной?

– Были сложности, но они преодолимы.

– То есть возвращаться ты не собираешься?

– Точно, – кивнула я.

– Что ж... – он вынул руки из карманов и шагнул к стойке. – Кто здесь главный? – спросил грозно. Все начали бестолково переглядываться, словно сомневаясь, правильно ли поняли вопрос, затем взгляды присутствующих остановились на Ирке, а она, почувствовав себя в центре внимания, нерешительно кивнула:

– Ну, я...

– Хочу устроиться на работу, – заявил Феликс.

– Что? – обалдела Ирка, пытаясь понять, к какому труду можно приспособить парня вроде Рогозина. Внешность его сбивала с толку мою бедную подругу. С одной стороны, дорогой костюм и прочие дорогие привычки, которые легко угадывались, с другой – было в его облике нечто далекое от цивилизации, и это нечто здорово тревожило. – Кем устроиться? – уточнила она.

– Да хоть дворником, – сквозь зубы ответил он, повернулся к Коле-Терминатору и рявкнул: – А ты, блондинка, посмей еще раз на мою жену глаза пялить, башку оторву.

Назвать Колю «блондинкой» мог лишь человек, начисто лишенный чувства самосохранения, но даже не этот факт потряс присутствующих, а то, что в толпе мужиков Феликс совершенно безошибочно вычислил потенциального соперника, хотя в тот момент пялились на меня, понятное дело, все. Больше других был потрясен Коля, он дважды моргнул, предпринял попытку что-то сказать, но так и замер с открытым ртом.

– Нелегко тебе здесь придется, – произнес Борода, единственный, кто на ту пору обрел дар речи.

– А я терпеливый, – ответил мой муж.

Пять месяцев спустя

Мы шли по берегу моря. К вечеру поднялся ветер, и лицо у меня было мокрым от соленых брызг.

– Озябла? – Феликс покрепче прижал меня к груди.

– Нет. Как быстро прошло лето, – вздохнула я. – Вот и сезон кончился. Пора возвращаться.

Он слегка отстранился и спросил, заглядывая мне в глаза:

– Ты хочешь вернуться?

– А ты нет?

– Я уже понял: с тобой лучше не хитрить, – усмехнулся он. – Конечно, хочу.