Уходящие в вечность

Администрация кладбища произвела проверку картотеки и установила:

В могиле 11, ряд 15 захоронен литовец Повилас Букавяны, рожд. 18.2.1918 г.

Умер 20.4.1945 года.

В могиле 13, ряд 15 захоронен украинец Иван Шамбаров. Умер 13.4. 1945 года.

Неправильная надпись на плите № 13 возникла из-за ошибки, сделанной 30 лет назад, когда были произведены перезахоронения тысяч жертв войны и насилия на городском кладбище Ольсдорф.

Городское управление по благоустройству и кладбищенскому хозяйству благодарит Вас за проявление такого знака внимания. Администрации кладбища дано указание в кратчайший срок заменить могильную плиту, установив памятную табличку с правильно указанным именем советского гражданина.

С выражением глубочайшего уважения

Домрес

Начальник управления

Это письмо Рихард Бартельс незамедлительно переправил мне в Петербург и пригласил при первой же возможности вновь съездить с ним в Ольсдорф. Но мне долгое время не удавалось побывать в Гамбурге. Потом Бартельс тяжело заболел, и вскоре его не стало. А меня по-прежнему не оставляла мысль увидеть плиту с именем возникшего из небытия советского солдата Ивана Шамбарова.

В августе 2011 года мы с Ларисой, моей женой, и нашим гамбургским другом, тоже ветераном войны, Гюнтером Цигельски, побывали в Ольсдорфе. От посещения советских могил осталось двойственное чувство. С одной стороны, вновь я с благодарностью вспомнил Бартельса, увидев рядом могилы Повиласа Букавяны и Ивана Шамбарова. Однако неприятно поразило, что на этот раз лишь на некоторых из захоронений можно было прочитать имена и фамилии. Остальные заросли мхом, в том числе надгробия литовца и украинца.

Мы стояли обескураженные, не зная, что делать. И тут Гюнтер предложил нам самим привести могилы в порядок. На другой день, вооружившись щетками, мы стали счищать зеленый мох, и вскоре можно было прочитать надписи на плитах. Радости нам добавил Гюнтер. Он пообещал заходить к этим могилам всякий раз, когда будет класть цветы к надгробию своей жены, тоже покоящейся в Ольсдорфе.

Ну, и мы с женой, если вновь будем в Гамбурге, непременно отдадим дань памяти солдатам Второй мировой войны. Двое из них стали для нас не то что родственниками, но точно уж не чужими людьми.

По мере того, как отдаляются друг от друга страны бывшего Советского Союза, становится все более очевидным смысл поступка немецкого ветерана. Ведь благодаря ему из небытия воскрес Иван Шамбаров. Кто-то из великих сказал, что человек умирает, когда исчезает память о нем. Этот советский солдат Иван Шамбаров теперь останется в памяти и украинского народа. В прежние времена не так уж было важно, какой национальности был тот или иной солдат. Он являлся, как справедливо отмечено в письме немецких чиновников, советским гражданином. А сегодня он уже, в первую очередь, украинец, так же как и Повилас Букавяны – литовец. Это стало принципиально важным, и видимо, тоже правильно. Это не национализм, а вопрос уважения к нации.

Хочется надеяться, что, несмотря на непростые отношения между Россией, Литвой и Украиной, дипломаты этих трех стран приходят в памятные даты к этому уголку прошедшей войны. Нельзя забывать о людях, подаривших Европе долгожданный мир.

Бессмысленный и преступный приказ

Война все больше отдаляется, но раскрывает свои новые тайны. Причем зачастую такие открытия случаются совершенно неожиданно. Как, например, произошло это при встрече с доктором Гансом Мерле, которого я посетил в Германии. В этом благополучном интеллигенте, известном юристе из Штутгарта, никак нельзя было признать худого, изможденного постоянным недосыпанием немецкого офицера, отступавшего от Пушкина в январе 1944 года. Так он выглядел на одной из своих последних военных фотографий.

– А мне ведь чуть было не пришлось подрывать церковь в Екатерининском дворце в Пушкине. – Мерле произнес это както по-особому, будто выдавил слова из себя. – Но я отказался выполнить бессмысленный приказ. Сегодня понимаю, что он был к тому же и преступным.

– Как так? – удивился я. – Какое отношение вы имеете к этому пригороду Ленинграда?

– Вы полистайте на ночь вот эту книгу, а утром мы обменяемся мнениями.