Ухожу на задание…

С Листваном полный ажур. А с Дорой было труднее. Засек ее Расстрига еще в городе, когда возвратилась из рейса рыбацкая флотилия. Моряки гуляли в ресторанах и кафе, отмечали встречу с землей. Расстрига обретался при них, перехватывал по мелочам. И Дору тогда приметил. За вечер успела она, расторопная, в двух компаниях побывать, от двух морячков попользовалась.

Здесь, в новом порту, Расстриге требовался еще один человек.

Логика простая. Двое курочат контейнер, перетаскивают груз на причал, третий принимает в трубе. Хорошо бы женщина. Для маскировки, для того, чтобы товар укрыть. Опытная нужна и с изъянцем, с зарубкой, чтобы было за что зацепить. А где возьмешь токую на молодежной стройке?

Расстрига обрадовался, когда узнал в одной из отделочниц, работавших на жилом доме, Дору. Дождался, пока вышла после смены, поплелся рядом. Трепанулся о том о сем и почувствовал: девка — тертый калач. Сказал напрямик:

— Скучно живешь, красуля. Шерстяные чулки вяжешь семь метров длиной, через каждый метр пятка. Не загустеешь.

— А как загустеть-то?

— С нами поцокайся.

— Далеко ли зовешь?

— На базар семечками торговать.

— Навар какой?

— Что потопаешь, то и полопаешь. Загустеем — значит, все вместе.

Знал Расстрига, что женщину одними разговорами да посулами не закрепить. Убедил Дору отметить знакомство. Усидели бутылку на лесной поляне, потом пошли к нему в старый барак, брошенный геодезистами. Там Дора и осталась с ним на ночь, туда приходила еще и еще, пока не начала остывать.

Дора, в отличие от Листвана, сразу поняла, что Расстрига не простачок. И даже подыгрывала ему, показывая, что считает Листвана их верховодом. А тот и таял от удовольствия. Однако с Дорой были особые хлопоты, и чем дальше, тем больше. Надо же ей было углядеть пограничного сержанта, да еще и втюриться не на шутку! Начнет миловаться с этим парнем — мало ли что вгорячах с языка сорвется! Деваха от своих чувств запросто голову потерять может. Поэтому Расстрига решил при первой возможности брать товар покрупней и навсегда уматывать с новостройки.

А миленка Доры они все же использовали. Подослали ее к сержанту вечером, едва пополз туман. Чтобы узнала, когда наряд на причале сменяется. Деваху упрашивать не пришлось, сама стремилась к смуглявому. На всякий случай Расстрига предупредил, чтобы языком молола поменьше, а больше слушала… Всерьез предупредил.

Выяснила Дора: миленок ее сменяется в два часа. Сразу после двух и начали — самое надежное время.

Удалось взять девять магнитофонов. Десятую коробку Листван выронил, услышав чьи-то шаги и кашель.

Да, охранять контейнеры стали не так, как до первой вылазки. Пора рвать когти. Девять «магов» — это верняком пять косых у барыги. Теперь только вылезти из этой трубы, а там — ищи-свищи! Никто, даже Дора, не знает, откуда Расстрига, какая у него фамилия…

Дора все-таки молодец, с ней можно иметь дело. Свернулась и дремлет, как кошка. Устала со своим миленком. А балбес Листван поскуливает, будто шелудивый щенок. И зябко ему, и курить хочется, и сидеть надоело. Открывай, мол, люк, какого черта время тянуть?! Даже цыкнул на него Расстрига:

— Заткнись, начальник! Небо в клеточку видеть хочешь?

Самого простого не понимает, балбес: теперь их наверняка ищут. Пограничники и милиция шуруют в порту в вокруг порта, машин понагнали, собаку приволокли. Вылез, наткнулся — и точка. Да что там пограничники! Встретишь кого на дороге, на тропинке или в поселке — и сразу подозрение. Откуда среди ночи, да еще с багажом?! А днем сотни людей ходят туда-сюда, и они имеют полное право ходить где хотят и когда хотят.

Дважды отсиделись в трубе под люком, переждали переполох. И теперь нечего рыпаться.

Но это Листван только вначале скулил. Потом полез в темноте к Доре — согреваться. Та отпихнула его. Листван выругался, долго бурчал что-то себе под нос. Наконец умолк. И вовремя. Обостренный слух Расстриги уловил далекий непонятный шум. Будто едва ощутимо загудело в трубе и что- то потрескивало. Затихло. Потом опять, посильнее. Неужели там, в порту, сообразили насчет трубы?

Горячая волна страха охватила Расстригу. Стало вдруг так жарко, что он рванул ворот брезентовой куртки.

Может, шторм разыгрался и вода бьет в трубу, захлестывает? Однако какой шторм без ветра! Нет, это люди… Но какого дьявола он скис? Трубу нашли — еще не значит, что поймали! Сейчас не спешить, не дергаться, действовать быстро и наверняка.

Он не только слушал, но и неотрывно глядел в черноту, почти не мигая, и успел уловить мгновенную вспышку света. Даже не вспышку — далекий отблеск. И все понял.

— Листван, нас засекли, — шепотом сказал он. — Спокойно, вылезаем. Ты первый. Бери две упаковки. Кастет при тебе?

— В кармане.

— Достань на всякий случай. И двигай. За тобой Дора. Тоже две упаковки. Я остальные. Давай! Только спокойно! — еще раз предупредил Расстрига.