Уклонист

— Что просил, то и получил, — пожал плечами Куликов. — Наша земля пуста… и продолжает пустеть. А свято место как известно пусто не бывает, или как еще говорят: природа не терпит пустоты. Вот и заполняют пустоту китайцы потому как нам просто не под силу держать границу под охраной.

— Тебе что, плевать? — изумился Бардов.

— Ты знаешь, я никогда особо не задумывался над этим… правильнее все же сказать: старался не задумываться, но я скажу "да", мне плевать. Где-то в глубине души я уже не чувствую ту землю своей. Более того мне иногда кажется, что для возрождения России нужна хорошая война. Не маленький конфликт, а настоящая война с миллионными жертвами, потому что у нас слишком высок болевой порог и для того чтобы нас разбудить как нацию, враг должен его преодолеть – сделать нам больно, чертовски больно. Может, тогда сознание людей встряхнется, очистится болью и кровью, и они увидят и поймут, как и для чего нужно жить, отринув ложные идеалы и стимулы, это я про материальное богатство, от которых мы не можем отказаться.

"И я в том числе", — подумал Куликов, вспомнив, что и он стал жертвой жажды материального благополучия, прихватив миллион.

Вадим посмотрел на своих новых приятелей-сослуживцев. Не только Бардов, но и Авдеев с Белым сидели и смотрели на него, точно пыльным мешком стукнутые.

— Ну ладно, что-то разговорились мы сегодня…

Куликов стал собираться, вспомнив, что он сегодня собирался сделать, как только выпадет свободное время, а именно подать прошение на увольнение из рядов ВС РФ (переговорить с полковником рядовому бойцу лично вряд ли возможно). А вместо этого проповеди читает.

— Ты куда? — спросил Тимур, глядя на то, как Куликов поправляет форму, подтягивает ремень и одевает кепи.

— Погулять перед сном. Сегодня вечером воздух необыкновенно свеж. Вам не кажется?

— Скажешь тоже… — прыснул Авдеев.

* * *

Уже стемнело когда Вадим, быстро написав в комнате для теоретических занятий прошение об увольнении со службы по собственному желанию, направился в штаб бригады. Он лишь надеялся, что полковник все еще на месте, по крайней мере свет в окнах еще горел, а это вселяло надежду, что в армии не задержится еще на неопределенный срок. Лишь бы все получилось.

— Ты что тут забыл, рядовой? — остановил его на проходной дежурный лейтенант, хохотнув: – Или может дверью с непривычки ошибся?! Так казарма в другой стороне.

— Не ошибся. Я пришел подать прошение об увольнении.

— Так ты только что поступил на службу!

— Понял, что ошибся с выбором места работы… Извините, товарищ лейтенант, но я не собираюсь обсуждать это с вами. Все решено.

— Как хочешь, — хмыкнул лейтенант и позвал одного из солдат дежуривших вместе с ним, приказав последнему: – Проводи в канцелярию.

— Слушаюсь.

Но не успели они пройти и десятка шагов по коридору штаба, как навстречу им вышел сам полковник Гороховский.

Куликов и его провожатый остановились, прижались к стенке и отдали честь.

— В чем дело, солдат? — остановился командир бригады увидев в руке Куликова бумагу.

— Прошение о увольнении, товарищ полковник.

— Ну-ка…

Гороховский взял лист бумаги, прочел, посмотрел на Вадима, а потом отпустил провожатого.

— А ты иди за мной…

— Слушаюсь.

К удивлению Вадима, полковник привел его в свой кабинет. Сев в свое кресло и положив прошение Куликова на стол, полковник спросил:

— Что это?

— Прошение об увольнении из рядов Вооруженных Сил Российской Федерации, товарищ полковник. Тут все ясно написано…

— Я вижу, что не прошение о повышении! Какие-то проблемы по службе, солдат?

— Никак нет…

— Тогда в чем дело? Ты буквально всего второй день на службе. Что-то должно было случиться, раз ты так резво решил двинуть ноги из армии.

— Я понял, что это не мое, товарищ полковник. Ошибся, с кем не бывает. И я готов выплатить армии все неустойки и штрафы, оговоренные контрактом.

— Вот как?

— Так точно.

— Ничего не выйдет, солдат.

— Но почему?!

— По кочану и по кислой капусте! — рыкнул Гороховский. — Есть как минимум две причины, почему я не могу тебя уволить по твоему собственному желанию, солдат.

— Какие?

— Причина первая: я полковник.

— Э-э… не понимаю, — вынужден был признать Вадим, которого иногда армейская логика, если она вообще существует в природе как явление, ставила в тупик.

Как тут одно увязывается с другим?

— Объясняю. Ты слышал когда-нибудь такое определение "бригадный генерал".

— Конечно…

— И что из этого следует?

— Что бригадой командует генерал.

— Молодец. А тебя не удивляет что я, полковник, командую бригадой?

— Э-э… только сейчас, как вы сказали, товарищ полковник.

— Вообще-то так оно и есть. Бригадой действительно командует полковник, но только на начальном этапе своего назначения, первые пять-шесть лет. Далее идет либо повышение до генерала, либо… увольнение. Так вот, боец, я бригадой командую уже седьмой год. Понимаешь, что это значит?

— Э-э,… кажется, начинаю догадываться, товарищ полковник, — кивнул Куликов, также начиная догадываться, что его ждет большой облом в плане скорейшего увольнения.