Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Дом крепок хозяином. И пока был в российском доме крепкий хозяин — русский народ, дом стоял крепостью, не стало хозяина — вот и рушится дом. Тут Севастьянов прав, действительно немощен русский народ, ни себя охранить, ни себя прокормить, дети беспризорны, родители сиры, что уж тут говорить о защите нами других народов. И те, кого русский народ пригрел когда-то, кому дал кров и покой, сегодня обижены на русский народ, — и в этом прав автор статьи «Как и почему я стал националистом». Только почему-то сам автор статьи как русский обижен за это на другие народы, обижен за их обиду на русский народ. Только нам-то, русским, с какой стати обижаться на татар, тувинцев, башкир, якутов, адыгов, чеченцев, ингушей, и кого там ещё называет Севастьянов. Ведь мы, русские, в своё время под их руку не просились, они не обещали нас жаловати, не клялись за нас стояти, от сторон беречи, это мы обещали им быть для них опорой и надеждой, и не они, а мы, русские, не сдержали данного им слова, сами по миру пошли, и других, за кого крепко, надёжно стояти обещали, в распыл пустили. Да ещё и обижаемся на них за то, что они обиделись на нас. Забыв в поговорку отлитое назидание предков «разделённое царство — разорённое царство», начинаем делиться, а точнее разбегаться, вместо панического «Спасайся кто может!» кричим «Россия для русских!». Тогда, выходит, Чувашия для чувашей, Башкирия — для башкир, Удмуртия — для удмуртов, Татарстан — для татар, Бурятия — для бурят, Тува — для тувинцев… А как иначе? Вот мы якутов брали в российское подданство, мы ведь их, якутов, не из Африки завезли и выделили им под жительство кусок своей родной русской земли, мы якутов взяли в Россию вместе с территорией, на которой якуты без нас и до нас проживали — и не важно, что на этой территории якутов сейчас живёт куда как меньше русских, это прародительская якутская земля, и если якуты провозгласят, если уже не провозгласили «Якутия — для якутов», под понятием Якутия они будут иметь в виду и претендовать на ту территорию, по которой кочевали их предки, и вместе с которой их предки вошли в состав России. Теперь развернём карту России и, приговаривая «Россия — для русских», пошли лязгать ножницами, проводя национальную очистку, освобождая Россию от всех других народов: Дальний Восток в таком случае обрезаем, чукчи тут, коряки, эскимосы, ительмены, нанайцы, ульчи, орочи, сроки, удэгейцы, негидальцы… — это их земли, Сибирь тоже отрезаем, ханты тут хозяева, манси, селькупы, алтайцы, хакасы, тувинцы, тофалары, шорцы, юкагиры… да разве всех перечислишь, и Север, понятное дело, долой, саамы тут, ненцы, северные коми, энцы, долганы… но ведь тогда и Урал получается не наш, и Поволжье не наше, мордва тут хозяйничала издревле, марийцы, удмурты, коми-пермяки… да тут только начни перечислять, не остановишься… Большие ножницы нам уже помеха, миниатюрные брать придётся, чтобы вырезать то пространство куцей земли, где мы могли бы с полным правом, не отбирая ни у кого их коренной земли, провозгласить: «Ну вот и Россия для русских». Бред, конечно, всё равно, что разбирать ковёр на нитки, дом на кирпичи, избу раскатывать по брёвнышкам: «Вот эти брёвнышки — мои». То-то радости всем: вместо дома — кому пара-тройка брёвен, кому — кол на брата.

Охотно и с размахом откровения русского националиста печатает «Независимая газета», не допускавшая прежде на свои полосы националистических материалов. Сошлись я сейчас на свой опыт общения с «Независимой газетой», скажут, личные счёты свожу, обиделся. Да разве можно обижаться на врага, хоть и идейного. Отчего же такая милость наших идейных противников к статье «Как и почему я стал националистом», не потому ли, что статья эта не националистическая вовсе, а антинационалистическая, она не разъясняет, не развивает, не пропагандирует идею национализма, напротив, искажает, извращает представление о национализме настолько, насколько искажает представление о математике человек, пытающийся выдать дважды два за три с половиной или пять с четвертью. «Чужому агрессивному антирусскому национализму нелепо противопоставлять право», — пишет А. Севастьянов. Но национализм не может быть агрессивным, национализм не может быть направлен против кого бы то ни было, ведь национализм — это любовь к своей нации. Как может быть любовь агрессивной? Тогда это уже не любовь. И национализм, если он чужой, агрессивный и ему нужно противостоять, это не национализм, это или экстремизм, или фашизм, или шовинизм, что угодно, но только не национализм. Но именно таким, ряженым в чужие одежды, предстаёт национализм во всей громадной статье Севастьянова, тем и любезен он «Независимой газете».