Украденная беременность

Вот только обвести «психа» вокруг пальца и заставить раскошелиться вчера в очередной раз не удалось. Зато удалось опозориться. Сколько сотрудников Федора видели Лану пьяной и косой? С размазанной по лицу косметикой, в криво сидящем пальто? А ведь были еще и прохожие!

Это только кажется, что Москва огромна, а на самом деле стоит только сделать что-то неподобающее, и обязательно найдется кто-то знакомый, кто случайно окажется рядом, заметит, заснимет на телефон и разнесет как сенсацию на весь белый свет!

Лана передернула плечами, схватилась за телефон, полезла проверять инстаграмм, чтобы проверить: не засветилась ли она у кого-нибудь в новостях? Ей повезло: вчерашний визит в офис Лукьянова остался незамеченным.

Просматривая обновления страничек своих знакомых, Светка обнаружила, что одна из ее бывших «подруг»-моделей открывает собственный бутик модной одежды и обуви и даже прислала ей, Лане, приглашение на торжественное открытие.

«А может, ну ее — работу секретарши или личной помощницы? Не факт, что мужик, к которому я устроюсь, на меня клюнет, — задумалась женщина. — Пойду вон к Мариэтте продавцом-консультантом. Она же знает, что в моде я разбираюсь. А богатого папика в другом месте искать придется…»

На следующий вечер, второго декабря, Лана Лукьянова, свеженькая, гладенькая и почти болезненно-худенькая, предстала перед подругой в своем лучшем вечернем наряде, поздравила с открытием магазина модной одежды и напросилась на работу. Мариэтта решила, что такая стильная штучка, как Лана, украсит собой ее бутик, и охотно приняла Светку в штат сотрудников.

«Вот так! — торжествовала Светлана, возвращаясь домой с вечеринки в сопровождении симпатичного и явно небедного мужчины, положившего на нее глаз, — обойдусь без тебя и твоих подачек в виде мешка собачьих сухариков, Лукьянов!»

32. Федор и Фаина

24 декабря 2015 года. Поселок Михалково — Тула

В этот четверг Федор, против обыкновения, не поехал на работу в офис. Вместо этого вместе с Фаиной он отправился в женскую консультацию, где будущей маме предстояло пройти очередное плановое УЗИ плода.

Не то чтобы Фая так уж мечтала о присутствии Лукьянова на обследовании. Скорее, он сам напросился: не смог удержаться от почти болезненного желания увидеть собственными глазами изображение малыша на мониторе аппарата, услышать частый стук маленького сердечка.

Федор сидел на заднем сидении своего крайслера подле Фифы и старался не слишком откровенно пялиться на ее заметно округлившийся животик, виднеющийся между распахнутыми полами зимнего пуховика, в котором ходила молодая женщина. Двадцать недель — тот срок, когда беременность скрыть уже непросто.

Будь воля мужчины, он бы усадил Фаю к себе на колени, обхватил одной рукой за спину, а ладонь другой руки положил бы на этот восхитительный, сводящий с ума животик, который действовал на него сильнее любого афродизиака…

Вообще, влечение к Фаине становилось для Лукьянова проблемой: он засыпал и просыпался, видя перед внутренним взором черты ее милого лица, теплую улыбку, которой все чаще встречала его уже не гостья — полноправная жительница коттеджа. Казалось, даже во сне он жил и дышал только Фаиной, ее каким-то очень знакомым, почти родным ароматом.

Тело Федора откликалось напряжением и вожделением на каждый жест и вздох Фаи. Разрешив себе чувствовать, Лукьянов словно пробил брешь в плотине, и давно сдерживаемые чувства хлынули потоком, который вышел из берегов и затопил обмельчавшее русло его жизни…

Федор боялся спрашивать себя — любовь ли это, пытался справиться со своей одержимостью: отвлекался, как мог, работой, охлаждал голову короткими, на два-три дня командировками. Но, похоже, пара коротких разлук только подогрела его чувства. Он одновременно и радовался развитию отношений с Фифой, и сгорал от нетерпения, потому что девушка шла на сближение очень медленно и осторожно, словно ступая по зыбкому болоту…

Федор протянул руку ладонью вверх и чуть смущенно заглянул в лицо своей спутницы. Фая поняла молчаливую просьбу и вложила свои пальчики в протянутую ладонь. Лукьянов на миг поднес их к своим губам, затем накрыл второй рукой и пристроил у себя на колене, молча радуясь возникшему взаимопониманию и тому, что женщина не отвергла его скромную ласку.

— Не могу забыть момент, когда ты почувствовала первые толчки нашего малыша, — шепнул тихо, так, чтобы не услышал водитель. — И когда разрешила мне прикоснуться и тоже ощутить их…

— Это хорошо, что ты был рядом, а то просто даже не знаю, как бы я справлялась с этими переживаниями в одиночку, — признала Фаина. — Это было так странно, волнительно и немного пугающе… неужели через месяц-другой я сумею к этому привыкнуть?

— Не знаю. Расскажешь потом — привыкла или нет? — подмигнул мужчина.

— Ну, если попросишь… — наигранно-кокетливо захлопала в шутку ресничками Фифа.

— Спрошу! — пообещал Лукьянов.