Украденная ложь (ЛП)

Если бы вы спросили меня, это было бы в любом случае печально.

Девушка моего возраста, которая даже не начала проживать лучшую часть своей жизни, заставляла людей строить догадки и придумывать ложь, чтобы добавить драматизма в их скучные миры. Это было жалко.

Судя по фотографиям в статьях, она была красивой, ее любили, судя по некрологу, просто обычная девушка, время которой пришло слишком рано.

— У Розмари была сестра?

Я не могла представить, как это — потерять обоих своих детей, и в такое короткое время?

— Сестра-близнец, — ежится Лира. — Ее зовут Сейдж. Мэру Донахью пришлось поместить ее в психиатрическую клинику в Вашингтоне после смерти Роуз. Она просто сошла с ума, я думаю. Просто не могла перестать говорить о ее смерти и о том, что кто-то убил ее. Было грустно наблюдать за ней в коридорах после этого. Как будто она потеряла половину себя, и я думаю, что в каком-то смысле так оно и было.

От этой грустной истории у меня начинает ныть сердце.

— Несмотря на то, что мы с ней не дружили, это был наш выпускной год. Предполагалось, что это будет весело, и моменты, которые мы будем вспоминать в старости. Но все, что ей об этом запомнится, — это год смерти ее сестры.

У меня нет братьев и сестер, но я не могу представить, каково это — потерять близнеца. Появиться на свет вместе только для того, чтобы его забрали в восемнадцать лет. Возможно, она действительно потеряла половину себя, когда умерла. Но психушка? Это кажется немного жестоким.

— Ты не думаешь, что психиатрическая клиника — это слишком сурово? Может, она просто горевала. Потеря такого человека может привести к странному поведению.

Я не хочу показаться осуждающей, просто мне трудно понять, почему отец, только что потерявший одну дочь, отправляет другую куда-то далеко. Разве он не хотел бы удержать ее как можно дольше? Никогда не выпускать ее из виду? Режим родителя-наседки или что-то в этом роде?

— Честно говоря, я никогда об этом не задумывалась. То есть, может быть, так и есть? Я не уверена во всех деталях, но кто-то сказал, что мэр нашел ее в ванной с порезанными венами. Я думаю, он просто делал все, что мог, понимаешь? Просто делал все, что мог, чтобы защитить ее, — Лира макает еще один ломтик картофеля в свой молочный коктейль, прежде чем отпить из него.

Слова повисают в воздухе, пока я отодвигаю остатки еды на край своей тарелки, возясь с чем-нибудь, чтобы молчание не было неловким. Просто впитываю все это.

Куда бы я ни повернулась, везде что-то мрачное, что-то нездоровое и печальное.

Почему, черт возьми, здесь кто-то живет?

— Хочешь посмотреть Нетфликс в клубном Доме Общества Одиночек? — спрашивает она, меняя тему разговора, а взбитые сливки оставляют у нее усы над губой.

В сумасшедшем лабиринте, после того как Дин Синклер вывел меня в безопасное место, и я увидела, что Лира уже выбралась, я вспомнила, что нашла ключ. Я вручила его декану, и он объявил нас победителями.

Ключ дал нам доступ к тому, что мы назвали «Клубный Дом ОО» — к секретной комнате на третьем этаже в округе Ротшильд. Внутри были диваны, телевизор, столы и даже маленький аппарат для попкорна.

Комната была в нашем распоряжении до конца первого курса, и именно там мы стали проводить большую часть времени. Отчасти потому, что она была наша, отчасти потому, что мы могли закрыть дверь на ключ и чувствовали себя в безопасности.

— Если только я первой выберу фильм. — Я поднимаю свой стакан с молочным коктейлем в ее сторону,

— Договорились.

Мы чокаемся стаканами, и на мгновение я чувствую себя обычной студенткой колледжа.

Я чувствую себя обычной девушкой, которая собирается устроить вечер кино со своей соседкой по комнате.

И я не могу не задаться вопросом, права Лира или нет. Действительно ли я та девушка, которой нужен вызов? Кому следует выбрать любовь? Нужна ли мне дополнительная драма, которой наделена моя жизнь? Парень, который плох для меня, но хорош для моей жажды приключений?

Потому что этого, даже такого простого момента, мне показалось достаточно.

Глава 20

Алистер

Однажды, когда мне было восемь лет, мой дедушка взял меня на охоту.

Он в основном охотился на крупных животных. Которых он мог выпотрошить, освежевать и повесить на стену или расстелить на полу в качестве ковра перед одним из своих многочисленных каминов. Не потому, что ему нравилось убивать, а потому, что ему нравилось побеждать.