Украденная ложь (ЛП)

Они расположены не слишком далеко, так что нам оттуда все довольно хорошо видно. Включая находящийся в центре стадиона импровизированный боксерский ринг. Это большой участок земли посреди травы, на котором перестала расти зелень, поскольку на ней долго топтались.

Я содрогаюсь, увидев, как подросток моего возраста падает на землю после удара коленом в лицо.

Если бы нечто подобное произошло в моем маленьком городке в Техасе, тут бы уже был шериф с половиной полицейских округа.

— Они знают, что ничего не смогут с этим сделать. Невозможно арестовать всех, кто здесь находится, и даже если это удастся, у большинства здесь достаточно денег, чтобы освободиться от наручников еще до того, как их оформят. Это бессмысленно.

Ночной воздух прохладный, и я мысленно благодарю себя за то, что оделась потеплее. Мягкий материал толстовки в паре с накинутым поверх нее длинным пальто на пуговицах прекрасно справляются со своей работой, согревая меня.

Мои неутепленные Конверсы, напротив, никак не помогают, и я уверена, что мои ноги отмерзнут еще до конца вечера.

Сунув руки в карманы, чтобы согреть пальцы, я вижу, как на стартовой линии выстраиваются две машины.

— Дамы, господа, шлюхи и ублюдки, добро пожаловать на «Кладбище»!!!

Что ж, это приятно, думаю я, когда окружающая толпа начинает гудеть и кричать. От хлопков в ладоши, улюлюканья и кричалок во мне нарастает возбуждение. Ударив меня по плечу, Лира присоединяется ко всеобщему ликованию и воодушевляет меня.

— Как всегда, если вы участвуете в гонках, то уже должны ждать в одной из ям. Пожалуйста не ходите по трассе во время соревнований, сегодня вечером у меня нет никакого желания соскребать с асфальта мозги, — объявляет кто-то шутливым тоном, от чего толпа аплодирует еще громче.

Это должно всех напугать, но только еще больше раззадоривает.

Первые машины с жаром заводят свои двигатели, моторы урчат. Первые тридцать минут мы, аплодируя, смотрим, как по трассе проносятся автомобили от Мустангов до Феррари. Мы даже не в курсе, за кого болеем, но знаем, что это весело.

Я бы соврала, сказав, что в перерывах между гонками не ищу Алистера. Его фирменной кожаной куртки нигде не видно, как и его друзей, по крайней мере, пока.

Мое любопытство не позволяет мне оставить все как есть. Оставить его в покое.

Я явилась к нему в общежитие с планом. Поблагодарить его за то, что он не убил мою крысу и вернул ее целой и невредимой, на самом деле она показалась мне даже более упитанной, что означало, что он ее слишком много кормил, но я подумала, что это было довольно мило.

Я вернула кольцо, и мы разошлись в разные стороны.

Он знал, что я не причастна к смерти Роуз, убедился в том, что я не буду болтать о Крисе, и мы сняли нараставшее между нами сексуальное напряжение. У нас не было причин поддерживать связь.

Мне нужно было с ним покончить.

Затем он сделал то, что Алистеру удается лучше всего. Он меня подстегнул. Заманил.

Мой мозг не хотел иметь с ним ничего общего. Он знал, что Алистер своими действиями не принесет мне ничего, кроме неприятностей и боли. Но мое любопытство, мое тело — хотели большего.

Втайне мне также хотелось узнать, что они задумали. Понять, почему они так тщательно расследовали смерть Роуз и как это привело их в офис мистера Уэста. И если они не собирались ничего рассказывать, я бы рассказала, потому что, кроме Роуз, явно пропало еще много девушек, и мы не могли позволить вот так просто их продать.

Я вижу, что у входа на стадион появляется Тэтчер; его светлые волосы блестят в лунном свете. В ногу с ним идет Сайлас, впервые за все это время, опустив капюшон.

Девушки сразу же обращают на это внимание, как и я.

Серая шапочка в сочетании с тонким колечком в носу, которое я только что заметила, зажатая в губах сигарета, и облегающая, не скрывающая ничего белая тренировочная майка.

Я думаю о том видео, о том, как ужасна, должно быть, затаенная в нем боль. И хотя у меня нет повода их жалеть, даже несмотря на то, что они сущий ад, Сайласа мне жаль.

Им требуется минута, чтобы оглядеть толпу, как я думаю, в поисках мест, где бы сесть, и тут взгляд Тэтчера останавливается на мне.

Мне потребовалось бы много усилий, чтобы ему посочувствовать. Даже из вежливости перед Алистером я не могу терпеть Тэтчера Пирсона. Может, это из-за его отца, может, потому что на нем так сказывается его репутация. Как будто тот факт, что его отец отнимает у людей жизни, никак его не волнует.

И хотя он не знает, кто для него Лира, я все равно ненавижу то, как он на нее смотрит.

Он поднимается по лестнице, направляясь прямо в нашу сторону. Я напрягаю спину, готовясь к неизбежной надвигающейся на меня войне оскорблений.

— Дамы — воркует Тэтч, проскользнув в ряд позади нас и потирая от нетерпения руки. — Кто готов к небольшой кровавой бане?

— Думаю, тебе не повезло, Дамер¹⁶. С тех пор, как я сюда приехала, что-то не заметила тут много крови, — усмехаюсь я, оглянувшись через плечо и одарив его саркастической улыбкой.

Тэтч возвращает мне похожую гримасу: