Украденная невеста

— Он достаточно пострадал, и у нас нет времени теперь вспоминать прошлое, — сухо заметил Девлин.

— Может быть, возможен торг — мою жизнь в обмен на ее свободу? — вдруг предложил Шон.

— Нет! — отрезал Девлин.

— Ты не понял. Я с радостью отправлюсь на виселицу, если она сможет потом прожить свою жизнь счастливо и спокойно.

— Я понимаю. Понимаю, что ты любишь ее. Но никакого торга не будет. Сначала разберемся с тобой. Флинна разыскивают. Клифф, наверное, уже в Килворе. Они найдут его, и с тебя будут сняты все обвинения. Тебя обязательно оправдают.

— Как ты можешь быть так уверен? Если Флинн не будет найден, появится ложный свидетель. Не хотелось думать о последствиях.

— Но солдаты действительно были убиты той ночью. И в конце я тоже взял в руки оружие.

— Ты пытался остановить повстанцев, — объяснил Тирелл, — ты дворянин, не крестьянин. Поправки должны быть внесены. И твои жена и сын, они заслужили справедливого отмщения.

Вина за гибель Пег и Майкла, в последние дни отступившая было, обрушилась на Шона с новой силой.

— Но как? Как вы узнали о них?

Девлин посмотрел на него с сочувствием:

— Нам рассказала Элеонора. Я сожалею.

— Тогда вам известна вся история. Они заплатили за мои преступления. Так захотел Рид.

— Его арестуют.

Шон медленно поднялся с пола.

Появилась слабая надежда, а вместе с ней перед ним возникло прекрасное лицо Эль — любящее, доверчивое. Потом снова ее сменила Пег — умирающая, истекающая кровью на его руках. Она была замучена из-за него, и один Бог знает, что случилось с Майклом. Он посмел надежде возродиться, и напрасно, надо забыть о будущем и Элеоноре.

Только чудо могло спасти его сейчас. Но своя судьба была ему безразлична. Единственное, что беспокоило, — судьба Элеоноры.

Сама мысль о ее свадьбе с Синклером была мучительна. Она станет согревать его постель, станет хозяйкой дома, будет воспитывать его детей. Синклер богат, обладает властью, титулом, и главное, он — англичанин. Все это сделает ее жизнь благополучной и счастливой.

Шон взглянул на братьев:

— Вы ошибаетесь. В Ирландии нет справедливости, и никогда не было. Рид выйдет сухим из воды, а меня повесят. Но если мне и удастся избежать виселицы, я сразу отправлюсь в Америку — один. Элеонора… Я не люблю ее так, как она хочет, — и увидел, как напрягся Тирелл, — она сама бросилась мне на шею. Она очень красивая женщина, а я давно не тот, которого вы знали раньше. Я понятно выразился?

Тирелл побледнел.

— Если это шутка, она очень дурного вкуса.

— Я всегда был легкомысленным в отношениях с женщинами, — пожал плечами Шон. — Два года в клетке… Вы должны меня понять… Она предложила мне то, от чего я не мог отказаться.

Он не стал продолжать, потому что Тирелл буквально затрясся от ярости и смотрел на Шона так, будто перед ним было чудовище… И убежал с проклятиями.

— Очень убедительно, Шон, — сказал Девлин. — Скажи, зачем ты устроил это представление?

Шон потряс головой, ему было трудно говорить.

— Я хочу, чтобы она была свободна и не пострадала из-за меня, как Пег. Ты позаботишься, чтобы она вышла за Синклера. Дай мне слово, — глухо объяснил он.

Девлин долго смотрел на него.

— Я не дам тебе такого слова, — прозвучал твердый ответ.

Глава 19

Элеонора, дрожа от волнения, остановилась на пороге золотого салона. Питер в одиночестве сидел перед камином и задумчиво смотрел на огонь.

Сначала она хотела отсидеться в своей спальне до завтрашнего дня, оттягивая неприятный разговор, притворяясь, что нуждается в отдыхе, но потом поняла, что это трусость, и решила не откладывать дольше объяснения. Мысль о том, что Шон находится всего в нескольких часах езды от Адера, не давала ей покоя. Его жизнь сейчас висела на волоске, но Питер ждал объяснения, и надо было выполнить этот тяжелый долг. Ближе к вечеру она спустилась вниз, полная решимости, но при виде грустного Питера вся решимость исчезла, уступив место угрызениям совести, ведь она поступила с ним ужасно, опозорив в глазах многочисленных друзей, гостей и родственников. Сначала она хотела написать письмо, и даже начала его, но сразу поняла, что это трусливый путь и ей надо порвать помолвку, глядя ему прямо в глаза.

— Питер?

Он вскочил, явно не ожидая ее появления.

Она пыталась выдавить улыбку, но не смогла. Стояла как вкопанная, ноги отказывались нести ее дальше.

Он поспешил ей навстречу:

— Элеонора! Почему ты не отдыхаешь у себя? По крайней мере, надо было подождать, пока тебя не осмотрит доктор.

Она закусила губу.

— Я не могу отдыхать. — Ну почему он такой добрый и великодушный, думала она, входя в гостиную. Если бы он был другим, ее задача значительно облегчилась бы. — Нам надо поговорить, Питер.

Он насторожился.

Она ухватилась рукой за спинку кресла, чувствуя, что от волнения еле стоит на ногах.

— Мне трудно передать словами, как я сожалею о своем поступке.

Он побледнел и плотно прикрыл двери в салон.

— Я все понимаю, Элеонора. — Голос его внезапно охрип.

Она удивилась:

— Как ты можешь понимать? Я должна тебе все объяснить.

Он подошел ближе, бледность сменилась легким румянцем, он тоже волновался.