Украденная невеста

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Еще недавно, буквально сегодня утром. И даже пару часов назад... Я могла думать о нашем с Киром будущем.

Я смотрела в будущее с надеждой. С улыбкой на лице. Я верила, что у нас все может получиться. Несмотря ни на что.

А сейчас я вспоминаю прошлое. И чувствую тяжесть в груди. Темную давящую тяжесть.

Я еще не до конца простила Кира. За всю ту боль, что он мне причинил. За то, что он был с другими. За то, что мне тоже пришлось быть с другим.

Я не хотела быть с другим! Я хотела быть с Киром. С момента первой встречи и до последнего вздоха.

Но все пошло не так.

И я не знаю, смогу ли я когда-нибудь забыть все это... 

Кир молчит. Не пытается оправдаться. И меня тоже больше не обвиняет.

- Я хотела, чтобы ты был моим единственным, - почти помимо воли вырывается у меня. 

- Ты даже не представляешь, как я себя ненавижу за то, что все испортил - глухо произносит Кир. - Я был дебилом. И мне нет оправданий.

Я вижу, как он сжимает руль. Его пальцы побелели, кажется, еще чуть-чуть - и руль хрустнет в его ладонях.

Кир заводит машину. Мы выезжаем со стоянки.

- Малышка... - Кир смотрит вперед.

Его голос звучит как-то надтреснуто.

Он замолкает. Я жду продолжения, но его нет. Что он хотел сказать? Спрашивать я точно не буду.

Весь вечер мы почти не разговариваем. Разве что по делу.

Я валяюсь на кровати в спальне.

Кир готовит ужин и зовет меня. Я отказываюсь, но он настаивает. Мне не хочется с ним спорить, и я плетусь на кухню и жую овощи, приготовленные на пару, и котлету из индейки.

- Как ты себя чувствуешь? - спрашивает Кир в конце ужина.

- Хорошо, - бурчу я.

- Я улетаю завтра утром, - произносит он.

- Прекрасно!

- Мне правда нужно слетать в Москву…

- Я что, отговариваю тебя?

Кир открывает холодильник и начинает меня инструктировать.

- Внизу брокколи и цветная капуста. Готовь их в пароварке, так лучше сохраняются питательные вещества.

- Я знаю.

- В морозилке фарш из говядины и…

- Кир, я разберусь.

- И обязательно вари кашу утром. Можно залить овсянку на ночь…

- Я умею готовить! И ходить в магазин. Я прекрасно справлюсь без тебя.

Кир смотрит на меня как-то странно. А я иду чистить зубы, хотя время еще всего лишь восемь вечера.

Я просыпаюсь от пения птиц. Рядом с нашим домом много деревьев, и птицы всегда поют по утрам. Но сегодня они не поют, а орут как бешеные!

Я встаю и подхожу к окну. Распахиваю его пошире и улыбаюсь прекрасному утру. Сегодня как-то необыкновенно свежо. И солнце светит иначе…

Взглянув на часы, я охаю: всего шесть утра! Обычно я просыпаюсь в полвосьмого, причем с большим трудом.

Вчера я очень рано уснула, поэтому  и проснулась раньше обычного. И что я буду делать?

Можно приготовить завтрак Киру!

Только после того, как меня осеняет эта мысль, я вспоминаю, что произошло вчера.

Беспричинная ревность, копание в прошлом, дурные мысли… Да еще и взаимные обвинения.

В наших отношениях все сложно. А хочется простоты, ясности и гармонии. Всего, что вмещается в слово “счастье”.

Я иду на кухню. Достаю молоко, овсянку и начинаю варить кашу. Потом решаю наделать сырников - время есть, а в холодильнике полно творога.

Замешиваю тесто, добавляю изюм, разогреваю сковороду…

И внезапно чувствую легкое прикосновение к плечу. Кир! Я из-за него чуть сковородку себе на ногу не уронила.

- Чего ты подкрадываешься? - сердито бурчу я.

- Вообще-то, я давно тут стою.

- Не заметила.

- Ты чего так рано поднялась?

- А ты?

- У меня скоро самолет…

- Ну и лети.

Мало того, что мы вчера поссорились, так он еще и уезжает!

Я продолжаю лепить сырники. Укладываю их на сковородку. Смотрю, как они постепенно подрумяниваются. Переворачиваю.

А Кир стоит рядом и смотрит на меня.

- Я никого никогда не любил, кроме тебя, - внезапно произносит он.

Я молчу. 

- После того, как отец… Как я остался сам по себе… Я думал, что не нужен тебе. Такой, каким был. А я был полным лузером.

- Идиот! - вырывается у меня.

- Я почти поверил, что отец был прав, когда утверждал, что я ничто без его денег и связей. У меня ничего не было...

- У тебя была я. А ты просто выбросил нашу любовь на помойку.

Кир выключает плиту. Берет меня за руки. Тянет к себе. Вытирает слезы с моих щек…

Откуда слезы? Я что, плачу?

- Меня никогда не интересовали твои деньги. Ты это понимаешь?

- Понимаю. Я всегда это знал. Но дело было не только в деньгах… Хотя и в них тоже. Я чувствовал себя недостойным.

- Ты дурак!

- Согласен.

- Эгоист!

- Да. То есть… уже нет. Я изменился. Веришь?

Я опускаю глаза. И тихо шепчу:

- Верю.

- Если ты в меня веришь, то я горы сверну.

- Не надо сворачивать горы… Не это главное.

- А что?

Я пожимаю плечами.

Мы стояли друг напротив друга. Смотрели другу другу в глаза. И это было так… хорошо. Хоть и разговор был непростым, все равно - это было хорошо. Правильно. Так, как должно быть.

- А теперь о неприятном, - внезапно произнес Кир. - Чтобы прояснить вопрос раз и навсегда.

Когда Кир это произносит, я напрягаюсь. Что он хочет сказать?

- У меня были случайные связи. Когда я думал, что потерял тебя навсегда.