Украденная невеста

Впрочем, сейчас тяжелые мысли о своем незавидном положении преследуемого преступника и неизвестности дальнейшей судьбы отступали перед мыслями о том, что будет теперь с Эль и их непростыми отношениями. Он подтянул колени к подбородку, обхватил их руками и задумался. После полной трагизма сцены она замкнулась и не проронила больше ни одной слезы. Он нанес ей еще одну душевную рану, и эта рана была посильнее первой. Сначала он воспользовался ее слабостью, не устоял перед искушением овладеть ею. А потом… Неужели такое могло случиться с ними? Ведь он почти всю свою жизнь провел рядом с ней, был ее надежным защитником и другом. А теперь получается, что ей нужна защита от него самого? Хотя Эль больше не ребенок, все равно его долгом было оберегать ее, вот только он понял это слишком поздно.

Он отвел взгляд от манящих очертаний спины спящей Эль, встал и огляделся. Солдаты ушли на север, и за это надо благодарить Девлина, который увел их.

Но что делать с Эль?

Я постараюсь изгнать любовь из своего сердца — были ее слова.

Что ж, вот он и добился своего. Теперь она его ненавидит, но так лучше для нее. Он никогда не ждал, не просил и не хотел от нее такой самоотверженной, безрассудной любви, не заслуживал такого доверия и преданности. Но почему-то ее презрение и ненависть не принесли ему радости. Еще тяжелее стало на душе, поднялся вихрь сомнений, и, как ни странно, ее решимость напугала его.

Он еще раз обвел взглядом поляну и спрятал лицо в ладонях. Она так изменилась, но и в то же время осталась прежней Эль. Что делать? Разумеется, единственный выход для них, и для нее особенно, забыть все, выбросить эту любовь из головы и выйти за Синклера. Но это будет означать, что их прежней дружбе конец. Впрочем, какая разница, его все равно скоро схватят. Его мысли путались, и снова вернулись воспоминания. Вот маленькая Эль ковыляет за ним и братьями, упрямо стараясь не отстать. Вот она выросла и превратилась в долговязую девчонку, которая непрерывно шпионила за ним, даже во время его любовных свиданий. Вот она ползает на коленках рядом с ним, руки в царапинах и ссадинах, помогает восстанавливать Аскитон.

Он закрыл глаза. Первое, что он должен сделать, — отправить ее домой, в Адер, скорее всего, Синклер ждет ее. Если ему удастся потом сбежать и скрыться от преследования — прекрасно, если нет, он хотя бы будет уверен, что она в безопасности, а замужество сделает ее жизнь счастливой, ведь Синклер ее любит. Ему было больно оттого, что все так получилось. Шон понимал, что она никогда не простит его за то, что он воспользовался ее любовью, а потом разрушил все ее надежды на счастье. Ей трудно понять, что он сейчас не способен не только на любовь, но даже на дружбу. И нечего себя обманывать — ему не удастся убежать и остаться в живых.

Будет ли она ненавидеть его всегда? Она имеет полное право испытывать к нему отвращение. И снова раздваивалось сознание. Прежний Шон никогда не поступил бы так; какие изменения в судьбе должны были произойти, чтобы превратить его в другого человека. Человека незнакомого ей, который не напоминает больше прежнего Шона, которого она так сильно любила. Хотя ночь была довольно холодной, по его лбу струились капли пота. Что ж, если ненависть позволит ей держаться от него на расстоянии, он будет приветствовать эту ненависть. Даже придется ее поддерживать, если это необходимое условие, чтобы оттолкнуть ее окончательно и убедить вернуться к другому мужчине, ее жениху.

Снова ухнула сова, Шон вздрогнул. Виски ломило, как и все тело. Перед ним стояло ее лицо — залитое слезами, искаженное яростью и ненавистью.

Время шло, ночь постепенно успокаивала, лихорадочное состояние проходило, легкий ветерок обдувал лицо, освежая и навевая сон. Снова перед ним лицо Эль, она улыбается, как раньше. И вдруг это уже не она, а Пег. Нет, только не это. Он больше не вынесет этого кошмара. Снов, полных ужаса и смерти.

— Почему ты не любишь меня, Шон?

Зачем она спрашивает? Раньше Пег никогда не задавала этого вопроса. Ни при жизни, ни в его снах, но он всегда читал это в ее глазах.

— Почему ты не любишь меня, Шон?