Украденная невеста (ЛП)

Я знаю, что лучше не нарушать его приказ. Я медленно открываю глаза и вижу своего потрясающе красивого мужа, оседлавшего мои бедра, стоящего на коленях на кровати надо мной, его голубые глаза устремлены на мое лицо и больше ни на что. Как будто он ждал, когда я открою глаза, чтобы посмотреть на меня, как будто он хочет, чтобы отчасти я увидела выражение его лица. Я чувствую, как сжимается моя грудь, страх пробегает по моим нервам, когда он наклоняется вперед, прижимаясь губами к верхней части моей груди, одному из немногих неповрежденных участков кожи.

— Ты прекрасна, — говорит он мне, его тон полон искренности, более глубокой, чем все, что я когда-либо слышала от него раньше. — Каждый… — он проводит губами по моему соску, его дыхание скользит по месту, которого он не может коснуться из-за пореза там, чуть ниже изгиба моей груди. Я завалена ими, и есть больше мест, к которым он не может прикоснуться или поцеловать, чем тех, которые он может. — Твой… — он целует обнаженный участок кожи на моих ребрах, затем между грудями. — Дюйм.

Затем он закатывает глаза, чтобы посмотреть на меня, его руки слегка покоятся на моей талии.

— Я хочу целовать тебя всю, Катерина, каждый твой дюйм, пока ты не увидишь, как сильно меня заводит каждая частичка твоего тела. Так было с того момента, как я увидел, как ты проходишь мимо комнаты, когда я встречался с твоим отцом, и так было до сих пор.

— Сначала ты даже не хотел жениться на мне. Ты хотел…

— София была просто подходящей кандидатурой, — говорит он с ноткой раздражения в голосе. — Я этого не хотел. Она чрезвычайно красива, но я давно желал тебя, Катерина. Но было ясно, что твой отец не был заинтересован в том, чтобы выдавать свою дочь замуж за Пахана. Он предпочитал кровь.

— А что ты предпочитаешь? — Мой голос тоже звучит хрипло, сдавленный эмоциями.

— Я предпочитаю тебя голой в моей постели всему остальному.

Я ахаю, когда Виктор прижимается ртом к обнаженному участку кожи на моем животе, его пальцы скользят по каждой неповрежденной части меня, его рот опускается ниже. Его руки лежат на внутренней стороне моих бедер, минуя перевязанную рану и осторожно касаясь порезов, ведущих к тому месту, где я внезапно хочу его рта больше всего на свете. Я не могу поверить, что он двигается там после того, как только что трахнул меня, его рот касается одной тазовой кости, затем другой, а затем его пальцы оказываются между моих бедер, раздвигая мои складки, и его губы на моем клиторе.

— Виктор! — Я выдыхаю его имя вслух, мое тело напрягается так, что каждая раненая часть моего тела начинает жечь, ныть и гореть, но я не могу заставить себя обращать на это внимание. Он смотрит на меня с голодом, который ясно говорит о том, что он больше нигде не хочет быть, ничего другого он не хочет, его язык скользит по моему чувствительному комочку нервов, заставляя меня задыхаться и дергаться.

— Я хочу узнать, что тебе нравится, моя прекрасная жена, — бормочет он, слова вибрируют на моей плоти. — Как тебе нравится долго и медленно… — он проводит языком по моей киске, плоской и мягкой, потирая им мой клитор, когда я снова задыхаюсь, постанывая, пока он прижимается ко мне своим языком. — Или быстро.

Его язык начинает скользить по твердому бутону, быстро и порхающе. Мои бедра напрягаются, еще один стон срывается с моих губ, когда пальцы на ногах начинают изгибаться от вспышек удовольствия, которые проносятся через меня каждый раз, когда его язык проходит по моему клитору.

— Или, может быть, круги? — Губы Виктора изгибаются в улыбке, когда он обводит языком круги, и я снова задыхаюсь, моя голова откидывается назад. Его рот на ощупь теплый, влажный и мягкий, его губы прижимаются ко мне, а его язык работает, посылая наслаждение, захлестывающее меня снова и снова. Только когда он наклоняется вперед, его губы обхватывают мой клитор, а язык порхает, когда он начинает сосать, я издаю звук, очень близкий к крику.

Это то удовольствие, которое вызывает привыкание Такое, которое может заставить меня забыть все, что, я знаю, я должна чувствовать.

ВИКТОР

Я не понимал, насколько застенчивой на самом деле была Катерина или что она верила, что я никогда больше не захочу ее. Мне трудно это понять, потому что я хочу ее больше, чем когда-либо, несмотря на все, что с ней сделали. Она прекраснее, чем когда-либо была для меня, потому что я сам убедился за последние дни, и особенно сегодня, насколько она сильна. Насколько жизнеспособна.

Я не был уверен, что сделал правильный выбор в выборе невесты, но теперь я знаю, что сделал. Катерина, это все, о чем я мечтал, и даже больше. И я уверен, что когда мы покинем это место, когда я остановлю Алексея и верну свою империю под свой контроль, она будет той женой, на которую я могу положиться, которая будет рядом со мной.