Украденная победа 14-го года

Другим, не менее важным лицом в политической жизни царского двора был князь Андронников, снискавший себе дурную славу в петербургских салонах, которого русская контрразведка подозревала в шпионаже на пользу Германии. По материнской линии он происходил из древнего рода балтийских баронов Унгерн-Штейнбергов, по отцовской – внук известного русского генерала, князя, отличившегося в боях с горцами Дагестана и турками во время Крымской войны. Он долгие годы проживал в Германии, учился там и был вхож в высшие аристократические круги. Его знал кайзер Вильгельм II, который подарил ему свой портрет с дарственной надписью. Имея такое поручительство, он оказался близок и к Николаю II, и участвовал во всех интригах против императора и его семьи[391]. Он оказался первым, кто разыскал Распутина и представил его знатным особам, приговаривая: «…это лучший сын народа. Богоизлюбленный сын…»[392] Князь хорошо знал весь большой свет и вел на всех именитых сановников досье, так что многие побаивались его, но были такие, кто пользовался его услугами для очернения соперников по ремеслу. Способность князя Андронникова втираться в доверие к власть имущим была поразительной. Весьма немногим из тех, кто был намечен князем для привлечения в свои сети, удалось избегнуть чести пожимать его нечистую руку. А были и такие, кто в нем души не чаял.

В обществе, где не избавляются от грязных людей, все оказываются в грязи; тогда совесть и честь уступают дорогу порокам и безнравственности, и наглые и бессовестные люди используют эти качества, как козырные карты в игре. Так и этот князь, причислявший себя к «адъютантам Господа Бога», жил в мире интриг и сплетен, распространяя их в светских салонах, и при этом, он сам не стеснялся предаваться порокам, осуждаемым людьми. Свою спальню он разделил на две равные половины: в первой была молельня, во второй он предавался утехам с молодыми людьми – офицерами и штатскими; был в большой дружбе с премьером Горемыкиным[393]. Выдвижение многих высших сановников, становившихся важными персонами при дворе и в правительстве, проталкивал князь Андронников в своих личных интересах, совпадавших с интересами германских правящих кругов. С его помощью и поручительством, министрами внутренних дел были назначены Н. Маклаков и А. Хвостов, военными министрами Д. Шуваев и М. Беляев, а в различные ведомства на самые ответственные посты были пристроены Белецкий, Манасевич-Мануйлов и добрая сотня других людей, с кого этот «побирушка», как его называла Вырубова, брал большие деньги за назначение. Глядя на этого проходимца, все царские сановники, а вслед за ними, правительственные и губернские чиновники, за всякое повышение по службе стали взимать с подчиненных плату, и власть постепенно стала покупной, как товар, доступной только для богатых людей и воров в законе. Заплатив за предоставленную должность, чиновник утрачивал всякий интерес к ней и его не беспокоили мысли о ее совершенстве и пользе для народа, он думал только о том, как больше украсть у народа и у той власти, которая купила его за деньги. Для способных и талантливых людей дорога во власть оказалась закрытой, и от этого она утратила главное – доверие населения, без чего она оказалась в изоляции среди своего народа. Князя Андронникова, как и всех его друзей и товарищей, которых он продвигал по службе, русская контрразведка подозревала в шпионаже, но чтобы арестовать их – нужно было разрешение императора и императрицы, которое нельзя было испросить, не подвергнув себя опасности удаления из органов разведки[394].