Украденная роза

– Какая-то неразбериха. Не знаю, как и толковать. – Она погладила холодную щеку, на которой успела отрасти щетина. – Теперь ты человек женатый, – продолжила она, невероятным усилием воли пытаясь не выдать свое смятение. – Ну и как все прошло? Ты доволен?

Генри отпрянул, досадливо дернув плечом:

– О Господи, промерз до самых костей. Чем ты можешь меня отогреть?

Грациозными шажками Бланш просеменила к стоявшему у стенки столику и, взяв блюдо, стала раскладывать на нем мясо, хлеб и розовое песочное печенье. А еще у нее был припасен крепкий эль. Поблагодарив за угощение, он устроился с подносом на скамье и жадно принялся есть. Подождав, когда он насытится, Бланш опять принялась вызнавать:

– Ну а теперь ты ответишь на мой вопрос? – Она отхлебнула эля и прищуренными глазами стала смотреть на блестящий оловянный ободок своей кружки.

– Все как положено. Только теперь несколько месяцев придется запасать провиант: кладовые подчищены не хуже, чем после королевского визита.

– Я не о провианте, – сухо заметила она. – Я про твою девицу спрашиваю.

Померещилось ей? Или он и в самом деле отвел глаза?

– А что именно ты хочешь узнать? Ее только что привезли из французского монастыря. Вот, пожалуй, и все, что могу о ней сказать.

Его ответ показался ей чересчур уклончивым. У Бланш заныло в груди и сперло дыхание.

– Она хороша собой и кроткая нравом?

Он молча кивнул, почему-то не отводя глаз от огня. Тогда она спросила напрямую:

– И ты спал с ней?

Он поднял голову, но синие глаза были затенены капюшоном и в них ничего нельзя было прочесть.

– Ты что же, мнишь, что я монах? Конечно спал. Иначе как же она родит мне наследника?

– Ради этого ты на ней и женился?

– Все, у кого есть земли, женятся ради этого.

– А если твоя французская малолетка окажется бесплодной?

По рождению она англичанка, а плодовита она или нет, судить рано.

– Зато я чересчур плодовита, сам знаешь, – не удержалась она, усаживаясь рядом с ним на скамью.

Невольно улыбнувшись ее ревнивым словам, он коротко спросил:

– Неужели ты думала, что я не приеду?

– Ты опоздал на несколько часов. Но теперь это неважно. Ты ведь здесь, со мной, мой любимый, – прошептала она, взяв у него пустое блюдо и кружку и ставя их на пол. – Я не держу на тебя обиды. Но все равно – ты должен был позволить мне прийти на венчание. Она же не знает, кто я.

– Зато знаю я. С меня и этого хватит, – строго сказал он, незаметно от нее отстранившись. – Ну да ладно, венчание позади, свадебный пир тоже. Так что хватит об этом.

Она прижалась к нему грудью, досадуя, что сквозь толстый дублет он вряд ли что чувствует.

– А вот Мид Аэртон дозволил любовнице прислуживать своей супруге, – ввернула она, поглаживая его руку.

– Да попробовал бы я тебе предложить такое… твои разъяренные крики были б слышны на самих небесах.

– Речь не о том, что я хочу быть прислужницей, а о чувствах этого дворянина: он так ее любит, что, не стыдясь, держит ее в замке, а не прячет в глухом углу.

– Я не таков, как Мид Аэртон, – сказал Генри, тоже наслышанный про причуды своего соседа. – К тому же Эндерли не глухой угол, а лучшее мое имение. Если оно тебе прискучило, можешь переселиться в другое. Норткот еще свободен, дожидается Уолтера, ты можешь вернуться туда с ним вместе, ежели тебе будет угодно.

Бланш прикусила губу. Генри был не в духе. Эта монастырская невеста, наверное, совсем нехороша в постели.

– Уолтер не вернется. Он умер, – сказала она с подозрительной поспешностью.

– Про то нам ничего неизвестно – разве не так? – Он пристально на нее посмотрел. – Ты всегда так уверенна в своих речах, будто ты по меньшей мере папский посланник или король. Доселе говорили, что он попал в плен в Святой Земле, верно?

– Говорю, что мне было многими говорено, – пожала плечами Бланш. – От него уж несколько лет нет вестей. Мы могли бы объявить его мертвым и повенчаться, Гарри Рэвенскрэг.

Этому не бывать, пока он жив, неважно, что он в плену у сарацинов. И потом – теперь все иначе. Теперь у меня уже есть жена, запомни это.

– Но она ведь не станет помехой в наших отношениях, верно?

И снова ей показалось, что он слишком медлит с ответом.

– Не станет, хотя, само собой, я не смогу наезжать к тебе так же часто, как раньше.

Ледяной ужас сжал сердце Бланш. Неужто он бросит ее?..

– Но отчего?

– Женитьба налагает определенные обязательства. К тому же повсюду неспокойно, и поговаривают о близкой войне. Мне надо вооружать войско и следить за тем, чтобы люди мои не утратили ратной выучки. На прошлой неделе посыльный от Перси привез весть – все северные лорды того и гляди возьмутся за мечи. Король опасается заговора со стороны Йорков.

– Разве это может помешать нашей любви? – проворковала она, призывно поглаживая его мускулистое бедро. Как хорош его синий с серебром дублет! Бланш кольнула ревность: а на венчании с этой желторотой француженкой ее Гарри тоже был в нем? – Ты ведь любишь меня? А твоя жена нам не помеха.