Украденная семья (СИ)

— Предатель! — не выдерживает второй. — Зря ты вообще решился на эту авантюру, лучше бы до конца дней прятался под теплотрассой. Но теперь можешь не надеяться, что решетка тебя спасет.

А я как на распутье. Взволнованно верчусь и понимаю, если сделаю неправильный выбор, меня точно похитит муж. Увезет. И только черту известно, что придумает потом. Вадиму больше нет смысла притворяться и изображать примерного семьянина. Он потерял моральный лик, совесть и теперь его мысли одолевают лишь гнев и жажда мести.

— Юль, — тише говорит мужчина рядом с авто, — Вадим специально сбивает тебя с толка. Видишь, он не подходит ко мне. — Поглядывает на копию, — Испугался?

— Выкинь сначала оружие, которым ты расправился с Каином! Ты по уши увяз в болоте Вадик, перестань зарываться глубже.

Мне настолько страшно, что тело перестает ощущать температуру. Кровь леденеет в жилах.

У одного из них имеется пистолет и, скорее всего, огнестрельный, но истинный Вадик шифруется, желая провернуть коварное дело без лишних свидетелей.

Муж хочет, чтобы я по собственной воле бросилась в его объятья и тогда к моему виску будет приставлено дуло. А оперативники, что прибыли за бандитом не смогут арестовать мужа, и он спокойно даст дёру. Заставит меня выкрасть Алиску, и мы все вместе пустимся в бега. Куда Вадиму заблагорассудится.

Волосы на голове встают дыбом от мысли, что с нами сделает кровавый тиран. У меня нет права на ошибку.

— Юлия Алексеевна, — тот, что за углом, осторожно ступает ко мне и протягивает руку, — не глупи.

— Не подходи! — крикнув, резко подаюсь в сторону.

Пытаюсь наблюдать за ними одновременно. А мужчина возле авто будто вскипает. Его откровенно колбасит, трясет. Он стучит пальцами по крыше.

И тут я обращаю внимание на эти перестуки, оглядываю мужчину с головы до ног пристальней. Туфли дорогие, но пыльные, а пиджак мятый, на воротнике белой рубашки маленькое пятно от кетчупа. Нет, это не последствия учиненного пожара, а скорее элементы неряшливости. Не видные сразу различия.

Настоящий Адам ни за что не позволил себе разгуливать в грязной одежде.

Ой, и лицо какое-то обветренное, а морщинки на лбу глубже. Человек у машины, кивком зазывает меня к себе, улыбается, а я лишь замечаю пожелтевшие зубы. Мамочки!

Он. Мой. Муж.

Поперхнувшись воздухом, резко и без лишних слов бегу к Адаму.

Я сделала выбор, и оправданий мне нет.

— Змея неблагодарная! — исступленно хлопает дверцей авто муж и заводит руку к ремню, будто собирается доставать пистолет.

— Это ты змея и обманщик!

Без тени сомнений прибавляю скорость, поравнявшись с Лютольфом, чувствую, как Адам хватает мою руку и прячет меня за спину.

А Вадик не унимается, суетится, кажется, ствол застревает в ремне.

— Я убью тебя Синицына и друга рядышком положу. Потом заберу Алиску и сам воспитаю ее. Сделаю из нее правильную женщину с кнутом знакомую.

На парковке остаемся мы втроем. Роберт куда-то смылся, наверное, предугадал провал, как только нас разыскал Адам.

В полумраке витает мертвенный холод, а порывы ветра с улицы реквием завывают и эхом отражаются от стен. Вадим, наконец, вытаскивает пистолет, сверкнув им, собирается вершить расправу.

Впиваюсь ногтями в пиджак Адама и тихонько скулю. Он, как всегда, спокоен. Невозмутим до моего умопомрачения. И пальцем не шелохнет, не то чтобы молить о пощаде. Разворачивается ко мне и говорит, мол, все хорошо будет. А я уже на грани жизни и смерти, готова сорваться и броситься на Вадима, только бы защитить Алиску. Но Лютольф держит и не отпускает.

— Лицом на капот! — раздается незнакомый голос.

Я вижу двух мужчин, они тоже в элегантных костюмах, однако в отличие от гостей несли службу на празднике Лютольфа. Это ребята из полиции. Вадик под прицелом и ему ничего не остается, как смириться. Мне жаль Вадима, но он преступник и мошенник. Не пощадил ни меня ни Алиску. Синицын прижимается к авто, пока оперативники заламывают его и надевают наручники.

— Я подаю на развод, — оповещаю мужа.

— Не жди от меня согласия, гадина.

Створка от запасной двери снова распахивается и нас находит Марк. Адвокат дьявола, так я думала раньше.

— В вашем случае, Вадим Васильевич, мнение не будет учитываться. Сушите сухари, учитесь заваривать чифир.

Когда Вадика тащат с парковки. Я утыкаюсь в плечо Адама. Лютольф снимает пиджак и накидывает его на меня.

— Хельга проболталась, что ты собирался увезти нас в Лондон… это правда?

— Да, — поглаживая, помогает унять дрожь, — а ты согласна?

— Признаюсь, немного волнительно, но я хочу начать жизнь с чистого листа. Забыть все как ночной кошмар.

— Тогда добро пожаловать, госпожа Лютольф.

ЭПИЛОГ

Год спустя.

— То есть вы задумали свести меня с ума под старость лет? Сначала мама, поехали в Лондон на недельку, а по итогу заявляете об оформлении гражданства. У меня, между прочим, в России дом и дача! — восклицает матушка и встает с кресла-качалки. — Потом вы намекаете о тайной регистрации отношений, и по итогу оказывается, что зять мой вовсе не зять! Как это понимать?