Украденная служанка

Никак. У меня не проснулись суперсилы, я не владею приемами самозащиты, а как безродную, по дороге меня ожидают опасности, от которых волосы на голове шевелятся. Я не готова погибнуть темной ночью на безлюдной дороге. Нет, слишком боюсь. Видимо, выбора нет, и мне остается уповать на благородство младшего принца.

И на саму себя. Нужно взять себя в руки и вернуться к учебнику алхимии. Пусть слова соединяются в совершенно бессмысленные предложения, я должна справиться.

В библиотеке царила тишина. Мягкий ковер скрадывал шаги. Корешки книг, если не приглядываться к витиеватым надписям, казались знакомыми, как старые друзья. Можно легко представить, что я в читальном зале библиотеки большого города. И надо мной не висит злой рок.

Книга по алхимии была раскрыта на конце первой главы. Я перелистнула тридцать страниц назад, в самое начало, и погрузилась в чтение стихов.

Скорей всего, речь шла о мироздании, о философском камне и его божественном происхождении. Наверное, я ждала от книги практических советов в овладении алхимией или рецептов зелий. Но если они и были, то зашифрованные в метафоры, смысл которых от меня ускользал. Я не знала, что такое красная камедь и почему она сияет подобно Луне.

Текст раздражал. В нем было нечто неправильное, словно передача с помехами по телевизору. Голова плыла, и мысли путались при погружении в дикие образы.

Багаж знаний только мешал, ведь здравый смысл цитировал учебник по физике, по которому выходило, что Луна — всего лишь спутник Земли, освещаемый Солнцем, и ничего романтичного в ее свете нет.

Раздражение нарастало, мысленные уговоры воспринимать алхимию серьезно (ведь от этого зависит моя жизнь!) не помогали. В определенный момент у меня от напряжения и злости все поплыло перед глазами. Завертелись вокруг Солнце и Луна, божественные колесницы, комбустия,[3] церация,[4] альбификация.[5] Полуголые девы, планеты, драконы и единороги на искусно выписанных гравюрах пустились в пляс.

Мое сознание будто выплыло из тела, и теперь я наблюдала за собой сверху и со стороны, словно моя душа выпорхнула птичкой на соседнюю полку. Я отметила, что мне не помешало бы причесаться: вьющиеся светлые волосы торчали во все стороны непослушной гривой. В глаза бросилось отчаяние, сквозящее в согнутой фигуре с опущенной на сгиб локтя головой. Фолиант, казалось, нависал надо мной…

— Да гори оно все синим пламенем! — воскликнула я в сердцах.

Зажмурила глаза и прижала пальцы к вискам. В нос ударил запах гари, будто кто-то палил курицу над газовой конфоркой.

Я открыла глаза. Обложка пособия по алхимии обуглилась, по страницам гуляли синие язычки. Буквы на глазах чернели и скукоживались, исчезая в огне.

Я дунула изо всех сил. Пламя потухло, оставив после себя сожженные страницы и черную отметину на обложке.

Серебристой мелодией над моей головой зазвенел колокольчик, и уже через мгновение в библиотеку ворвалась эмбия Лестер с кувшином в руках.

— Где пожар? — воскликнула она. — Почему недоглядела?

Я сглотнула, в ужасе глядя на нее.

— Нет пожара, уважаемая эмбия…

Она потянула носом, явственно уловив запах гари. Прошла мимо меня (я прикрыла «Основы алхимии» другой книгой), подошла к окну. Понюхала вновь и задумчиво пробормотала:

— Королевская чета и придворные отправились на загородное гуляние. Из-за пикника дымом пахнет, что ли?

Потянулась наружу и захлопнула окно, повернув задвижку.

— Проветривай только рано утром. В остальное время дня окна должны быть закрыты.

— Да, эмбия Лестер.

Я вскочила, чтобы поклониться.

— Хорошая девочка, — похвалила она меня и вручила кувшин. — Будь с ним осторожна, тут специальная жидкость, чтобы тушить огонь. Верни этот на место за дверь, второй находится в буфете, третий — в архивах. Запомнила?

Я ответила кивком и почтительным книксеном.

Делать вид, что ничего не случилось, было крайне тяжело. Только что я или сошла с ума, или подожгла учебник. У меня подгибались ноги, я еле-еле удерживала увесистый кувшин. Когда эмбия Лестер ушла, я сползла на пол и уставилась в потолок.

Во мне пузырьками шампанского бурлила шальная радость. Я только что запалила огонь из ничего. Как это произошло, еще разберемся, но главное — я умела творить магию. Чувство всемогущества пьянило. По телу разлился восторг, как в тот миг, когда я обнаружила под микроскопом маленькие фенестры, «окошки» в кровеносных сосудах, через которые гормоны, вырабатываемые гипофизом, поступали в кровь.

Теперь даже неведомая угроза, озвученная Ричардом, не могла заставить отказаться от шанса испытать вновь этот восторг. Какое наслаждение делать то, что в нашем мире никто не может! Дотронуться до неизведанного. Но сначала нужно повторить урок и довести его до совершенства, чтобы принц мог меня обучать и дальше. Уж теперь-то не отступлюсь!

В библиотеку впорхнули две юные девушки. Очень не вовремя: пока они тут, можно забыть об алхимии.