Украденная святыня

Почти десять суток пробыла девочка в избушке охотника, лишь слетала, как ветерок, к своей бабке-знахарке да к Фролу за снадобьем и мазями, и снова села у изголовья парня. Пётр Матвеевич тем временем съездил в деревню за продуктами, где узнал об аварии вертолёта и о пропавшем человеке. И даже захватил местную газетку с сообщением.

Вернулся вчера днём, а вечером Даша известила его о выздоровлении больного, окинула незнакомца долгим взглядом и ушла домой.

Глава 8

Но настанет пробужденье,

Новым чувством вспыхнет взгляд,

«Возрожденье! Возрожденье!» –

Струны сердца зазвенят.

(К.Д. Бальмонт).

Огромная змея пристально смотрела холодными глазами. Пахнув лесным ароматом, она громко заблеяла, скользнула за кочку и пропала в болоте… Открыв глаза, Антон разглядел светлеющее окно. Блеяние раздавалось оттуда – нетерпеливое, раздражительное.

Тусклый свет освещал огромный букет пёстрых полевых цветов. Широкая чаша на деревянном столе казалась изображённой на холсте разноцветной полянкой. В углу стояла кровать, на бревенчатой стене висели два ружья, сумки и календарь, пол устилала шкура животного. Сам он лежал на большой печи, в длинных, до колен, трусах. Ступню левой ноги стягивала повязка.

Опустив закружившуюся голову на подушку, Антон напряжённо прислушался к звукам. Перед глазами мелькнули обрывки картин: курган, Сакелава, стрельба, вертолёт, болото… «Почему болото? Где я?», – вяло подумал он. Осторожно сполз на пол, проковылял к распахнутой двери и оторопел – на крыльце лежала огромная чёрная собака с немигающими жёлтыми зрачками.

– Не бойся, парень, не бойся, она не кусается. – От низенького жердяного строения с кувшином в руках вразвалку шёл бородатый старик в старенькой тельняшке. – Волчица эта, кличут Чара… А ты зайди в дом, зайди. Сейчас завтракать будем. Без соли, без хлеба худая беседа.

Антон прислонился к двери.

– Где я?

– В тайге ты, парень. Где же тебе ещё быть-то?  Пройди к лавке, присядь, тяжело, поди, стоять.

Хозяин нарезал хлеб, достал из кастрюли мясо, плеснул в кружку молока.

– Почему я здесь?

– А ты и не помнишь? Хм… С неба ты упал, парень. Как ещё живым остался, непонятно. Видно, кто-то молился за тебя горячо. – Он достал из сумки неровно оторванную из газеты страницу.

– На вот, почитай.

Антон схватил клочок, впился глазами. Так… Значит, вертолёт упал… А кто погиб – пассажиры, экипаж? В посёлке они взяли на борт мужчину и женщину. Смутно мелькнули вывороченные в сторону ноги. Он наморщился, но вспомнить ничего не смог.

– Давно я здесь?

– Вторая неделя пошла.

– Вторая неделя?! А как же мама, Сергей Сергеевич? Они знают обо мне?

– Я сказал в деревне, они в милицию сообщат. Там телефон есть, и автобус в район ходит.

– В какой деревне? – не понял Антон. – Я же в городе живу. Надо ехать. Где моя одежда?

– Погоди, парень, погоди. Куда ехать-то? До деревни полдня на лошади, а уж до твоего города и подавно. Здесь же тайга, глухомань.

– Доберусь. Вы только дорогу расскажите.

Приподнявшись, он покачнулся и угодил ладонью в букет. Сладкий аромат поплыл по избе. Охотник подхватил его под руки, повёл к кровати. «Места живого на нём нет, а всё туда же – доберусь, – пробормотал он, – куда доберёшься, до первого оврага? Тебя и осталось-то на кошачий обед. Дай-ка я повязку поменяю»…

Раны Антона затягивались быстро и вскоре уже не напоминали о себе. Лишь иногда подёргивался длинный рубец на щеке, да покруживалась голова. Пётр Матвеевич поил его настоем, накладывал целебные мази. На расспросы отвечал гордо: «Бабка тут живёт, знахарка. Из трав и кореньев делает. Всю хворь вышибает!». Лекарства и впрямь оказались волшебными, – силы прибывали с каждым часом.

Просыпались они на рассвете. Поначалу Антон ходил с Петром Матвеевичем на охоту, но к делу не приспособился: то слишком шумно пробирался по лесу, то заглядывался на шустрый родничок или на усеянную ягодой полянку, а однажды забыл у муравейника ружьё. Таёжник только качал головой, но после встречи с хозяином тайги перестал брать его с собой. Произошло случайно, – медведь сам вылез из малинника. Антон застыл на месте, и если бы не Чара, злобно ухватившая зверя за «штаны», неизвестно, что бы приключилось дальше. Охотник двумя выстрелами завершил стычку.

Из деревни, между тем, вестей не было. На пятый день Антон не выдержал.

– Пётр Матвеевич, расскажите дорогу к деревне. Пойду я.

– Я и сам не могу понять, в чём дело, – почесал бороду хозяин. – Оно, конечно, пока сообщили, пока соберутся, то, сё… В общем, давай так, парень. Ждем ещё дня два-три и выступаем. Долечись уж до конца. Да и бабке Татьяне надо передать, чтобы за козами посмотрела.