В богатой историческими традициями Галиции, которая издавна со своим центром Львовом выступала в роле второго, после столичного Киева, культурного сердца украинского народа, переход на этноним «украинец» растянулся больше чем на полстолетия.
Для Вены ни сам этноним русин, ни малопонятный австрийским немцам «руський» язык вообще не представляли никакого повышенного интереса — германизация русинов после «Весны народов» не входила уже в рахубу. Развитие исторических процессов с обеих сторон от реки Збруч, которая делила территорию нашего народа на российские и австрийские владения, определило их непохожесть. В то время как в России душили наименьшие проявления украинского возрождения, под Австрией национально-культурное и политическое возрождение Галиции начинает свободно развиваться с 1848 г., от отмены барщины. Однако в условиях без-государственности осуществить переход преимущественно крестьянского населения западноукраинских земель на новый этноним было сложной задачей. Надо было преодолеть сопротивление консервативных, упрямых и ярых галицких русинов, а также сопротивление государственной администрации Галиции, которая находилась тогда во вражеских польских руках. К тому же в это дело активно вмешивалась царская охранка, поддерживая раскольническое течение в обществе, известное под названием москвофильство. Стержнем всей деятельности москвофилов была в самый раз борьба с новым этнонимом «украинец», потому что основой москвофильской идеологии была полное отрицание национальной самостоятельности украинского народа. Однако их усилия были напрасными: «Традиционно известные как русины, или рутенцы, они стали теперь перенимать название украинцев, это была реакция на ошибочный и обидный ярлык „малороссов“, выдуманный для них царизмом. (Украинец — это просто политически сознательный рутенец). Культурное пробуждение украинцев по большой мере было стимулировано поэтическим творчеством Тараса Шевченко (1814–1861), политическое пробуждение набрало темп в конце века. В России украинцы столкнулись с режимом, который отказывался признавать их существование, считая их региональным российским меньшинством и позволяя им лишь одну религиозную конфессию — российское православие. В Австрии, где русины имели большую культурную и политическую свободу, они сохранили униатскую веру и очень медленно перенимали название украинцев. На сломе веков австрийские украинцы уже организовали широкомасштабное школьничество родным языком»[853]
.Поскольку переход к новому этноопределяющему термину был движением чисто идеологическим, то возглавила его малая интеллигенция. Для этого нужна была генерация сформированных политически и идейно проводников, которые целеустремленно и несокрушимо повели бы народ за собой. И такая генерация интеллектуалов, в благоприятное время, появилась на галицкой земле. Из плеяды тогдашних знаменитых национальных лидеров, которые перекрестили галицких русинов на украинцев, достаточно выбрать лишь три фигуры: это — историк Грушевский, писатель Франко, митрополит Шептицкий. Для современников эти гениальные личности, которыми мог бы гордиться любой европейский народ, полагались высшими авторитетами. Именно они склонили окончательно весы в пользу этнонима «украинец».
В российской историографии на сегодняшний день бытует представление, что переход на новый этноним в Галиции был осуществлен благодаря австрийско-католической интриге. «Вена и Ватикан второпях готовили Галицию на роль „украинского Пьемонта“, превращая русинов (самоназвание галичан к началу XX ст.) в украинцев, внося лозунг всеукраинского единства, обещая в будущей войне отрыв Малороссии от России»[854]
. Как видим, российские историки такие понятия как патриотизм, национальное сознание касательно украинцев не принимают во внимание. Везде лишь они на сегодняшний день встречают интригу и заговор чужестранцев.