Украденное имя<br />(Почему русины стали украинцами)

Но как раз «имя» сохранить не получилось. Вместо этого пренебрежительная кличка «хахол» набирала все большего распространения. Каким-то чудом обманув цензурный глаз, в «Москале-Волшебнике» Котляревский изображает этнонимическое противоборство народных пословиц, что является отголоском этнического противоборства. С одной стороны, «С москалем знайся (дружи), а камень за пазухой держи», а с другой, — «Хохлы никуда не годятся, да голос у них хорош»[982]. В «Энеиде» показаны фиаско казацкой истории, насильственное закрепощение свободного народа, установление деспотического имперского режима, а также, что следует подчеркнуть, потеря самоназвания и замена ее «хахлом».

Пропали! Як сірко в базарі!
Готовте шиї до ярма!
По нашому хохлацькому строю
Не будеш цапом ні козою,
А вже запевне що волом:
І будеш в плузі походжать,
До броваря дрова таскати,
А може, підеш бовкуном[983]

.

С. Рудницкий приводит еще другую пословицу. «Украинский простолюдин намного лучше ощущает обособленность своего народа и, пряча свои национальные черты даже в далеких и наиболее разбросанных колониях, в наиболее чуждой среде, дал повод для известной российской пословице: „хохол везде хохол“»[984].

Запрет имен был находкой Екатерины II. После подавления восстания Пугачева даже реку Яик переименовали в Урал. После отмены Запорожской Сечи Екатерина издала такой манифест: «Мы хотим настоящим известить верноподданых нашей Империи, что Запорожская Сечь окончательно разрушена, на будующе запрещается даже имя запорожских казаков, ибо дерзкие действия этих казаков, нарушавшие наши Высокие приказы, оскорбили наше Императорское Величество»[985].

Раздумывая над термином «хахол», в историософской разведке «Две русские народности» тонкий знаток народного менталитета М. Костомаров пришел к такому выводу: «Скажу к слову, что из всех тех названий, которые придумали для нашего народа, чтобы отличать его от Великорусов, более всего принялось название „хахол“. Очевидно, что принялась оно не из-за своей этимологии, а только по той привычке, по которой употребляют ее Великорусы. Произносится слово „хахол“. Великорус понимает под ним истинный народный тип. Перед Великорусом вместе со словом „хахол“ предстает мужчина, который говорит на каком-то определенном языке, имеет свои определенные обычаи, свои обстоятельства домашней жизни, своеобразную народную физиономию»[986].

Уместно здесь обратить внимание на то, что М. Костомаров подчеркнул, как надо правильно произносить кличку «хахол». Согласно фонетическим принципам украинского правописания, это слово в украинских текстах нужно писать через букву «а», потому что так этот специфический термин на самом деле произносится всеми (в том числе и украинцами). Ведь по этимологическим принципам российского правописания пишется «хохол», однако читается «хахол». А насколько, к слову, российское этимологическое правописание отличается от украинского фонетического, видим на примере любого обычного российского предложения: «Хороша холодная вода, когда хочется пить». По правилам фонетического правописания это предложение должно было бы писаться так: «хараша халодная вада, кагда хочица пить»[987]. Таким образом, написание в украинских текстах слова «хахол» через «о» является неправильным.

После запрета украинского печатного слова российским министром внутренних дел Валуевым группа украинских патриотов, во главе с М. Костомаровым, пришла к Валуеву с тихим протестом. В дневниковой записи Валуева этот эпизод звучит так: «Были у меня несколько лиц, в том числе Костомаров, сильно озадаченный приостановлением популярных изданий на хохольском наречии»[988].

В первой половине XIX ст. украинцев под российским ярмом официально называли малороссами, но в быту обычно лишь «хахлами». В частности, «хахлами» называли украинское крестьянство. «В воронежской губернии великорусские поселенцы называют малороссов „хахлами“, и их жен „хахлушками“, а малороссы в свою очередь зовут великороссов „москалями“ и великорусских женщин „московками“»[989]. Для российского имперского общества «украинские крестьяне, продолжая жить в традиционном украиноязычном мире, оставались доброжелательными, безвредными, даже колоритными в своих танцах и песнях, однако в целом некультурными, глупыми хахлами»[990]. Правда, «хахлов» ценили за хозяйственность, за истинно земледельческую любовь к земле.