Украденное Открытие

Но выгоды их казались мне тут недостаточными, пока я не понял весь их тактический план. Дело в том, что этот маневр позволил им создать тыловые оборонительные сооружения на крайний, последний случай, или то самое, что я называл предохранительным клапаном. Теперь, если поднимутся обвинения, они смогут сказать как ни в чем не бывало: «Почему же, мы давно уже применяем. Правда, не везде это удается…» и снова вынут некое зловредное явление. То есть начнут с Открытием локальные бои. Они будут защищать «своё» еще не один десяток лет, можете не сомневаться.

Собственно, Открытие представляли и ожидали, даже мечтали о нем давно, поскольку оно представляет собой модификацию более старого открытия, только в тысячи раз дешевле и технологически доступнее. Но в действительности, как это всегда бывает, всё наступило неожиданно. Всего за полгода в самом массовом научно-популярном журнале один из знаменитых академиков (тот самый, что теперь, по понятным причинам, щеголяет своим атеизмом), писал: «Вот если бы это явление удалось получить при таких-то условиях, то это был бы подлинный переворот в технике и в социальной жизни», а когда через полгода это самое и случилось, он написал: «Физика этого явления еще не совсем ясна, но это не может помешать нам уже сейчас его использовать. Для этого все готово.» Я привожу по памяти, но и точная цитата вам ничего бы не дала: кто будет копаться в тех старых журналах? А в Интернете никаких архивов старше 2000 года вы днем с огнем не сыщете. Доходит до смешного. Почти столь же массовый научно-популярный журнал (за два миллиона тираж) опубликовал архив всех своих обложек чуть ли не с 1930 года, кроме – угадайте сами – обложек за «опасные годы», причем для конспирации прихватили и пару лет «до того». Конечно: сенсация была такой, что попала и на обложки.

Какого ж хрена вы теперь спрашиваете «О чем речь?»

Глава третья. Чего боятся.

Конечно, без серьезных экономических и социальных потрясений не обошлось бы. Притом, что спекулятивный капитал поставил мировую экономику на острие иглы, когда любой чих может повлиять на котировку, последствия были бы вроде Великой депрессии. Цветная металлургия потеряла бы уж по крайней мере половину заказов, сильнейший удар был бы нанесен и по не менее ядовитой черной. Потом многое, уже на новом технологическом уровне, удалось бы восстановить, когда стали бы производить нужное в достаточных количествах, но сначала была бы встряска. Горнорудная промышленность рухнула бы мгновенно – черного и цветного металлолома хватило бы на десятилетия. За ней рухнул бы и рынок электричества: знаете ли, сколько электроэнергии требует получение алюминия из глинозема? Целая Ангарская ГЭС работает на Красноярский алюминиевый завод (за который уже столько человек перестреляли). Стало быть, тепловые электростанции тоже тю-тю, шахты закроют, уголь, кокс – все в прошлом. А машиностроение для всего этого? А нефтепереработка для этих машин? Очистились бы воздух, вода и огромное количество свободного времени. И конечно же – ну конечно! – люди занялись бы развитием духовных способностей, науками, искусствами, воспитанием детей, то есть тем, чем они и теперь стараются занимать свой досуг. И не дали, не дали, гады!

Интересно, что на это сказал бы художник из «Дома с мезонином», также считавший, что в современных (ему) условиях поддерживаются только те усовершенствования, которые создают новые потребности и поводы для труда, а не те, что освобождают человека для «все предались бы вольному искусству». Ну что ж, мы знаем больше него. Но то, что по меньшей мере десять лет они нефть, газ и уголь жгут зря – это настоящее экологическое преступление.