Украденные ночи

Порой она принималась откровенничать, и постепенно я узнавала ее все ближе. Мне было известно, что у ее родителей было загородное поместье, очень напоминающее Грейндж, что однажды ее отец погиб на охоте, а вскоре после этого умерла и мама, что ее дом достался не ей, а кузине. Впрочем, об этом она говорила достаточно редко, потому что эта тема была слишком болезненной. Селия также рассказывала мне о своей гувернантке, которая однажды привезла ее в Лондон на один из спектаклей с участием моей мамы. Похоже, эта гувернантка стала ей близкой подругой, и она всегда говорила о ней с большой теплотой.

— Ну, и как наша немощная родственница? — неожиданно поинтересовалась тетя Марта.

В последнее время она стала называть маму «нашей немощной родственницей».

— Ей немного лучше, — ответила я.

— Тем не менее она не смогла к нам сегодня присоединиться, — отметила Мабель.

— О нет. Для этого она еще слишком слаба. Эта болезнь отняла у нее последние силы.

— Тогда бокал бузинового вина ей не повредит, — заключила тетя Марта. — Кто отнесет ей поднос с обедом?

— Я могу отнести, — с готовностью откликнулась Селия. — Если только это не хочет сделать Сэйра.

— Она любит, когда обед приносишь ты, — ответила я. — Ей нравится поболтать за едой о театре.

— Вино в этом году удалось на славу, — закивала Мабель. — Крепче, чем обычно. Меня от него даже в сон клонит.

— Оно поможет нашей немощной родственнице уснуть, — согласилась тетя Марта.

Селия взяла поднос и отправилась наверх. Я поднялась вслед за ней, и мы втроем немного поболтали, пока мама ела. Я до сих пор не сказала ей, что получила от отца письмо, опасаясь, что это может ее расстроить.

Вскоре она уже спала. Мы забрали поднос и бесшумно вышли из комнаты.

Утром ей стало хуже. Кашель усилился, и поднялась температура. Пришел доктор, осмотрел ее и еще раз сказал, что самое главное для нее — тепло. Он посоветовал подкладывать ей под спину подушки, чтобы она могла сидеть в постели. Так ей будет легче дышать. Он выписал ей микстуру, за которой Селия поспешила сходить, и к вечеру маме стало значительно лучше. Днем она много спала, но на следующее утро от улучшения не осталось и следа. У нее начался жар.

Это очень обеспокоило Селию. Она сказала, что мы не должны оставлять ее одну, и предложила по очереди дежурить у ее постели.

Когда я осталась с ней одна, она вдруг открыла глаза и посмотрела на меня затуманенным взглядом.

— Это ты, Сиддонс? — позвала она. — Мне страшно.

— Все хорошо, — попыталась успокоить я ее. — Я здесь. Тебе нечего бояться.

— Здесь есть что-то… или кто-то… ночью. Я это видела… и очень испугалась. Я открыла глаза… Светила луна, и в комнате было довольно светло… И я увидела ее у своей постели… Фигуру в сером балахоне… Она смотрела на меня… а потом она ушла… как будто растаяла. И мне было холодно… так холодно…

— Это был сон, — убежденно заявила я.

Она кивнула.

— Да, сон. Он напомнил мне эту сцену из «Привидения в восточном крыле». Ты помнишь эту пьесу, Сиддонс? Я играла там хозяйку дома, а привидением на самом деле был некто, кто хотел меня убить.

Я погладила ее по голове.

— Это был сон из прошлого, — ответила я. — Здесь нет привидений. Я всегда рядом, да и Селия тоже.

— Она хорошая девушка, — пробормотала мама. — Я рада, что она здесь. Но Марта мне не нравится. Я ее боюсь. Мне кажется, она хочет от меня избавиться. Я ей мешаю.

— Опять ты за свои фантазии. Сейчас Селия принесет тебе вкусную кашку, и одна из нас посидит с тобой, пока ты будешь ее есть. Тебе не надо ничего делать. Просто поешь и укутайся в одеяло. Скоро ты поправишься.

Она поела каши и вскоре уснула. Утром пришел доктор, и я рассказала ему о мамином сне… если это был сон.

— Она бредила, — ответил доктор. — У нее была высокая температура. Позаботьтесь о том, чтобы ей все время было тепло, и кормите ее получше. Через неделю она снова будет на ногах. В последнее время она слишком часто болела, а эта последняя простуда и вовсе ее измотала.

Селия отправилась за новым лекарством для мамы. Возвратившись, она сказала, что доктор велел давать его маме перед самым сном, потому что оно поможет ей быстро заснуть, а для нее сейчас нет ничего важнее крепкого, восстанавливающего силы сна.

Мне было не по себе. Мама очень изменилась, у нее даже взгляд стал каким-то… безумным… как будто она чего-то боялась. И она действительно была напугана. Возможно, ей и привиделась эта фигура в сером одеянии, но породил это видение именно страх. Все эти разговоры о привидениях, обычно обитающих в старинных домах, наверное, засели у нее в памяти и проявились в виде галлюцинации. Тем не менее ее страх был вполне реален. Когда я вспоминала беззаботное создание, которым совсем недавно была моя мама, мне становилось очень грустно.

В эту ночь я не могла уснуть. «Как скверно, что моя комната на другом этаже», — думала я. Хотя, комната Селии рядом, и она пообещала присматривать за ней. Эта мысль меня несколько утешила. Я пообещала себе, что если маме не станет лучше, я потребую поставить в ее комнате кровать для меня.