Украденный бриллиант

Лиза сказала, что Бирхауэр поделился с ней некоторыми отцовскими секретами, и объяснила, в чем дело. В другие времена Ланглуа позабавили бы эти тайны, но сейчас он только огорченно передернул плечами.

– И все-таки богатство – чудесная вещь, – заметила План-Крепен. – Чего только не позволишь себе с деньгами!

– Вот именно, – подхватил Ланглуа. – Но мне пришла в голову одна мысль, и пусть сотни искателей пустятся по следам нашего коллекционера. Господин де Суза-Дантас, посол Бразилии во Франции, весьма примечательный человек, которому можно довериться. Может быть, вы разрешите мне поговорить с ним?

– Я буду умолять вас об этом! Пусть он сделает все возможное! Пусть обратная дорога и займет много времени! Еще бы! Такое расстояние!

– От Манауса до Сантарена летает самолет, но Атлантика есть Атлантика, без парохода не обойдешься.

Госпожа де Соммьер сидела, не проронив ни слова, и наконец заговорила, желая всех успокоить:

– А что, если нам порассуждать, дорогая Лиза? Представим себе самое худшее: продолжается скандал, спровоцированный кражей «Санси», Альдо хватают и сажают за решетку. Потом все будут ждать суда, а это зрелище требует немалой подготовки. Для Альдо тюрьма не будет смертельным ударом, он уже успел побывать в нескольких и находился в гораздо худших условиях; вспомним историю с жемчужиной Наполеона[32]. Я уверена, что за это время ваш отец успеет вернуться и расставит все по своим местам. К тому же существует телеграф.

– Маркиза совершенно права, – подхватил Ланглуа. – Рискуя вас шокировать, прибавлю, что таким образом вашему мужу будет создана невероятная реклама. А пока суд да дело, я отправлюсь с визитом к послу. – И после небольшой заминки, но с самым непринужденным видом, он задал еще один вопрос: – А каковы ваши намерения, милые дамы? Вы возвращаетесь в Лондон и…

– Придется смириться с Лондоном, – вздохнула госпожа де Соммьер, – иначе не видать мне покоя! План-Крепен обрела там друга, которым очень дорожит.

– И согласимся, не без оснований. Они проделали весьма трудную работу.

– Несомненно.

– К тому же леди Клементина оказывает нам такой радушный прием… И она под такой надежной защитой.

– А вы, княгиня?

– Я бы хотела поехать, но не могу навязывать себя даме, с которой едва знакома. А моя подруга Мэри будет занята в Букингемском дворце, ее пригласила сама королева.

– И вам придется целый день сидеть в одиночестве, не зная, что с собой делать, так? Послушайтесь меня, возвращайтесь в Австрию, где рядом с вами будут близкие люди, которых вы любите. Я обещаю сообщать обо всем, что происходит, и… буду гораздо спокойнее, зная, что вы в безопасности.

Лиза на несколько секунд задумалась.

– Вообще-то вы совершенно правы. Я скучаю без детей, они нужны мне не меньше, чем я им. Я уж не говорю о бабушке.

– Вы поступите мудро. Бабушкин дом для вас был убежищем с детства.

План-Крепен едва сдержала вздох облегчения. Маячившие впереди бессонные ночи, занятые утешениями Лизы, развеялись, как дурной сон. И она обрадовалась. Но избегала встречаться взглядом с маркизой, зная, как насмешливо та на нее посмотрит – для нее компаньонка была открытой книгой.

Однако Лиза задала вопрос Ланглуа:

– Объясните мне, почему прячется Адальбер? Он ничего не сделал, и вы без труда можете отправить его на родину через посольство. Египтолог ведь член Института, а это почетное звание.

– Все так, но фальшивые паспорта, переодевание – его непременно обвинят в сообщничестве. Положитесь на Митчела, он не упустит ни одного козыря, который оказался у него на руках. Но никому не придет в голову искать его у сына герцога Картленда, пэра Англии. И потом Адальбер никогда не согласится уехать, не зная, что случилось с другом.

– Побратимом? Да, так оно и есть. Так что мне остается поблагодарить вас за помощь, которую по своей доброте вы оказываете нам, господин главный комиссар полиции.

– Сейчас, княгиня, я предпочел бы, чтобы вы видели во мне скорее друга, чем полицейского. Я высоко ценю вашего мужа и его ближайшего соратника, которых мадемуазель дю План-Крепен прозвала «неразлучниками».

– А вы знаете, что пришло мне в голову? – снова заговорила госпожа де Соммьер. – Почему бы нам не объявить вознаграждение тому, кто найдет «Санси»? Солидную сумму, я имею в виду.

– Опасный путь. А что, если потребуют коллекцию князя Морозини?

– Ава Астор утверждает, что «Санси» в ней и находится.

– А князь заделался вором и украл его. Интересно, как она могла до этого додуматься?

– Все дело в дурацкой фразе Альдо. Из благодарности порой говорят невесть что. Дело было в Понтарлье: князь попал в скверное положение, не мог подтвердить, кто он такой, и тут появилась леди Ава и, сама того не подозревая, подарила сомневающимся доказательства. Он был так счастлив, что чуть не бросился ей на шею и пообещал, что достанет бриллиант, о котором она мечтает, пусть даже ему придется украсть его из Тауэра. Вот откуда взялась эта фантазия.

– А какой бриллиант имел в виду Альдо, вы знаете?