Украденный роман

За дверью обнаружилась гостиная, выложенная мягкими коврами, заставленная пухлыми банкетками из красного бархата, с большими окнами, богато задрапированными бархатными же гардинами. В инвалидном кресле сидела очень старая женщина с редеющими белыми волосами, но одетая в голубой костюм от Шанель, с огромным сверкающим синим камнем на шее и такими же, но поменьше – в мочках ушей. Она была буквально обвешана бриллиантами люксового класса – и это в доме престарелых. А, нет – в гостевом номере санатория для пожилых.

– Эши! – воскликнула она.

Эши?

– Привет, бабуля. – Он непринужденно пересек гостиную, наклонился над креслом и искренне обнял старушку.

– Эй, что это такое? Ну-ка, обними меня как следует! Мне девяносто три, но я не рассыплюсь.

Эш обнял ее немного крепче, поцеловал в макушку и отстранился, окидывая взглядом.

– Как ты, все в порядке? – Она кивнула. – А где та девушка, которую я нанял тебе в помощь?

– Я отправила ее принести мне на обед бигмак и диетическую колу.

– Бабуля! Я же велел тебе перестать есть всякую гадость. Это вредно для здоровья.

– И что? – Роуз пожала плечами. – Я буду есть что хочу и умру, когда настанет мой час.

Их диалог прозвучал так забавно, что я чуть не рассмеялась, и поспешно захлопнула рот ладонью. Эта женщина вырастила Эша, и хоть он уже давно стал самостоятельной величиной, она, похоже, по-прежнему оставалась для него авторитетом.

– А это кто? – наконец заметив кого-то в дверях, указала Роуз пальцем в мою сторону.

Эш схватил меня за руку и потянул к банкетке. Усевшись, он немного развернул кресло Роуз, чтобы она смотрела прямо на нас.

– Бабуля, это Оливия Фицджеральд, писательница.

Нарисованные карандашом темно-коричневые брови Роуз взлетели.

– Писательница?

Я взглянула на Эша, и он слегка кивнул.

– Эш хочет, чтобы я написала книгу о его бабуш… об Эмилии Эшервуд, – пояснила я. – И он подумал, что мы с вами могли бы побеседовать о ней и, возможно, о вашей учебе во Франции.

Она внимательно посмотрела на Эша и нахмурилась.

– Генри Эшервуд третий. – Ого, раз в дело пошло полное имя, значит, Эмилия явно не обрадовалась, что Эш привез меня сюда. – Начнем с того, что тебе стоило первым делом позвонить мне, а не заваливаться сюда вот так, с риском вызвать у старушки сердечный приступ.

– Если бигмак не устроит его первым, да? – беззаботно поддразнил Эш – упреки Роуз были ему как с гуся вода.

Она шлепнула его по руке.

– Я серьезно. А во-вторых, как у тебя совести хватило снова трепать имя семьи? Да еще после того, что ты творил с Анджеликой.

Это имя прозвучало так неожиданно, и такая глубокая тишина воцарилась после, что я могла поклясться, что слышу, как обтянутые золотом стены эхом повторяют: Анджеликой, Анджеликой. Лицо Эша стало белым как бумага. После того, что ты творил с Анджеликой? Что, черт побери, она имела в виду? Я тут же вспомнила обсуждение на «Реддите», все тамошние теории заговора. Эш отравил свою жену. Эш убил ее. Анджелика все еще жива.

– Бабуля, ты опять все путаешь, – наконец медленно выговорил он, словно обращаясь к ребенку, и я вспомнила предупреждение, что сознание Эмилии то проясняется, то мутнеет. – Андж погибла в ужасной аварии год назад.

Они встретились взглядами и застыли так.

Андж погибла в ужасной аварии. Это правда. Почему же я вспомнила те безумные комментарии на «Реддите»?

Я покашляла, словно извиняясь за то, что собираюсь сказать что-то, что разрядит обстановку и вернет разговор к Эмилии.

– Я так понимаю, Эш боится, что про Эмилию все уже забыли, и нанял меня, чтобы я написала о ней книгу. – Я осторожно подбирала слова, словно выбирала путь в трясине. Роуз едва заметно кивнула, и я, ободренная, продолжила: – Я бы очень хотела услышать историю их стремительного знакомства и свадьбы с Генри Эшервудом, как они переехали сюда и ее закружил водоворот новой роскошной жизни… – Я умолкла, внезапно осознав, что все эти слова приложимы и к Роуз. А возможно и к Анджелике. – Но первым делом меня интересует, существовала ли какая-то связь между Эмилией и Дафной дю Морье. Эш предположил, что они все посещали одну и ту же школу во Франции.

– La fi lle anglaise dans les rumeurs, – мягко произнесла Роуз, внезапно перейдя на французский язык, бывший для нее, по-видимому, родным.

– Слухи? – уточнил Эш.

– Дафна ходила в ту же школу, что и мы, да, но я с ней не была знакома – из-за слишком большой разницы в возрасте, – однако все мы, даже самые маленькие, были о ней наслышаны – об английской писательнице, у которой когда-то был роман с учителем.

Об этой истории я как раз прочитала в библиотеке Малибу – Дафне тогда пришлось уйти из школы. Правда, несмотря на все эти сплетни, Дафна вышла замуж за Роберта Браунинга и родила ему нескольких детей.