Украденный роман

Кажется, три года назад Ной прислал мне открытку на день рождения, и я сфотографировала ее. Так что теперь я вбила в приложение такси указанный на ней адрес отправителя, надеясь, что Ной по-прежнему там живет. Я боялась, что если позвоню или напишу ему, то впаду в истерику или он запретит мне приезжать, и оба варианта не годились.

Такси остановилось у трехэтажного дома в Вествуде. Лифта там не было, Ной жил в квартире триста четыре, так что к тому времени, как я одолела последний этаж в вечернем платье и на каблуках, я задыхалась, обливалась потом, и волосы у меня наверняка сбились в гнездо. Но пути назад не оставалось в прямом смысле слова: такси уехало, все мои вещи находились в распоряжении Эша. При воспоминании об ужасном разговоре, который произошел между мной и Ноем сегодня днем, сердце сжималось от боли. Я не могла потерять его снова после того, как мы начали восстанавливать наши отношения. Если событиям прошедшей недели суждено было вылиться в нечто хорошее, то это будет не возрождение моей писательской карьеры, а возрождение моей дружбы с Ноем.

Я протянула руку, чтобы постучаться, но дверь вдруг распахнулась у меня перед носом. На пороге обнаружился Ной – одетый в черный смокинг, вьющиеся волосы зачесаны назад и уложены гелем, так что я прекрасно видела его лицо и то, как смягчилось его выражение, когда он понял, кто стоит перед дверями.

– Ливви, – произнес он так нежно, что я ощутила, что вот-вот снова расплачусь.

– Ной, – отозвалась я, положила руку на рукав его пиджака, огладив пальцами шелковистую ткань. – Прости, я помешала. Надо было позвонить. – Я-то представляла свое драматическое, негаданное появление совершенно иначе, поэтому растерялась. Классический приступ писательской лихорадки.

– Ну что ты, – покачал Ной головой, мягко взял меня за руку и провел внутрь – какой контраст с тем, как Эш схватил меня за руку и потащил через всю улицу к машине. – Заходи, садись. – Он подвел меня к побитой жизнью кушетке, которая, с вероятностью, помнила еще наши студенческие годы, и сел рядом, так и не отпуская моей руки.

– Но ты куда-то собрался, – возразила я. – Вон как нарядился.

– Ливви, – ответил он, – я собрался на фестиваль. Чтобы найти тебя.

Я начала смеяться и не могла остановиться добрую минуту – от переживаний и облегчения; от того, насколько верно я поступила, бросив Эша и приехав сюда. Отсмеявшись, я произнесла:

– Так, проясним одну деталь – все эти годы мы мечтали попасть на Лос-анджелесский литературный фестиваль, вот получили шанс – и вместо этого сидим на кушетке в твоей квартире?

Ной тоже начал хохотать, а потом крепко обнял меня, впечатав головой себе в грудь, и все чувства, в которых я себе отказывала много месяцев, много лет, накрыли меня разом: счастье, печаль, тревога, гнев – и облегчение. Внезапно я захотела ощутить их. Я захотела ощущать их все. Я вспомнила, что рядом с Ноем могла позволить себе ощущать все что угодно.

– Прости меня, – сказала я, когда несколько минут спустя нашла в себе силы отстраниться от него. – Ты был прав. Никаких больше самовлюбленных красавчиков. И я не буду при каждом случае бежать к тебе за помощью, обещаю. Я приехала, чтобы сказать это. И извиниться лично. И я надеюсь, что ты меня простишь.

– Нет, – быстро ответил Ной.

– Нет? Ты не примешь мои извинения?

– Нет, я хочу, чтобы ты бежала ко мне за помощью. – Он умолк, протянул руку и заправил непослушную кудряшку мне за ухо. – В смысле, я не хочу, чтобы ты оказывалась в ситуациях, когда тебе потребуется помощь, но если она потребуется – я всегда готов прийти на помощь. Всегда. Я хочу быть тем человеком, которому ты звонишь в случае нужды. Я всегда этого хотел. – Он отнял руку от моих волос и коснулся щеки, и я вдруг отметила, какими зелеными кажутся его глаза в этом освещении и когда его волосы уложены назад. – Я бесился, когда ты встречалась с Джеком, – добавил он. – И взбесился еще сильнее, когда ты спуталась с этим богатым засранцем Эшервудом.

– Между нами ничего не было, – уточнила я. Ну, произошедшее в тот единственный странный час почти и не считается. – Правда, – тихо добавила я.

Возможно, я совершила ошибку, приехав в Малибу, позволив Эшу заморочить себя, считая, что мне нужны такой мужчина, такая жизнь. Но все-таки быстро одумалась. Я гордилась тем, что отказалась от предложения Эша и нашла в себе силы уйти.

И тут внезапно я вспомнила о Чарли. Черт!

– В общем, с Эшем покончено, и это хорошая новость. – Но стоило мне мысленно перейти к плохим новостям, меня аж слегка затошнило. И возможно, Ной, выслушав и осознав то, что я собираюсь сказать, станет думать и относиться ко мне иначе. Мы подружились, потому что собирались стать писателями, наши жизненные пути разошлись, когда мы стали писателями, и вот мы снова встретились, потому что были писателями. И что случится дальше, если выяснится, что я уже больше никакой не писатель? – А плохая новость – моей писательской карьере определенно конец.