Украденный сон

Когда он открыл ей дверь, огромный, почти двухметрового роста, в джинсах, байковой рубашке в сине-белую клетку и темно-сером свитере из верблюжьей шерсти, Настя попыталась сдержать улыбку, но не справилась с собой и расхохоталась. Слезы текли из глаз, и, сотрясаясь от приступов смеха, она успела подумать, что, слава Богу, не красила сегодня ресницы, иначе все лицо было бы в потеках от туши.

– Что с вами? – испуганно спросил хозяин. Но Настя лишь махнула рукой. Расстегнув куртку, она протянула ее Карташову, и тут он сам начал судорожно всхлипывать от смеха. Настя была одета в точно такие же джинсы, в такую же сине-белую рубашку, а ее свитер из верблюжьей шерсти был чуть-чуть светлее, чем у Бориса.

– Мы с вами как из одного инкубатора, – сказал Карташов, с трудом переводя дыхание. – Вот уж не думал, что одеваюсь, как работник уголовного розыска. Проходите, пожалуйста.

Оглядывая квартиру художника, Настя недоумевала, почему Гордеев назвал его «богемным». Ничего богемного в любовнике Вики Ереминой не было – ни во внешности, ни в одежде. Короткие волосы, довольно густые, но с начинающей появляться плешью на макушке, аккуратные усы, крупный, пожалуй, несколько длинноватый нос, атлетическое сложение спортсмена. Ни малейшей небрежности ни во внешнем облике, ни в обстановке квартиры. Напротив, комната была обставлена удобной и вполне традиционной мебелью. У окна – большой письменный стол, на котором Настя увидела множество эскизов и законченных рисунков.

– Хотите кофе?

– С удовольствием, – обрадовалась Настя, которая двух часов не могла прожить без чашки кофе.

Они расположились на кухне, чистой и уютной, где господствовали бежевый и светло-коричневый цвета, и это тоже Насте понравилось. Она с удовлетворением отметила, что кофе вкусный и крепкий, а хозяин управляется с джезвой ловко и быстро и, несмотря на внушительную фигуру, двигается грациозно и легко.

– Расскажите мне о Вике, – попросила она.

– Что именно? О том, как она заболела?

– Нет, с самого начала. О том, почему она оказалась в детском доме.

В детском доме трехлетняя Вика Еремина оказалась после того, как ее мать отправили на принудительное лечение от алкоголизма. В лечебно-трудовом профилактории Еремина-старшая и скончалась спустя несколько месяцев, отравившись невесть откуда взявшимся денатуратом. Мать девочки замужем никогда не была, других родственников не обнаружилось, так что Вика осталась в доме ребенка, а потом и в детском доме насовсем. Выросла, окончила ПТУ, получила специальность «маляр-штукатур», начала работать, получила место в общежитии. В рабочее время трудилась, в нерабочее – на полную мощь пользовалась своей яркой, неординарной красотой. Так длилось довольно долго, пока примерно два с половиной года назад она не прочла в газете объявление о том, что какой-то фирме требуется девушка не старше 23 лет для работы секретарем. Вика была достаточно цинична, чтобы сообразить, почему в таком объявлении указан возраст. Она купила несколько рекламных газет, внимательно их прочитала и выбрала предложения, адресованные молодым привлекательным девушкам. Так она и оказалась сотрудником фирмы.

– Когда вы с ней познакомились?

– Давно, когда она еще была маляром. В соседней квартире делала ремонт. Сначала заходила ко мне на чашку чаю, когда делала перерыв. Потом предложила приготовить мне обед, сказала, что хорошо готовит и ей ужасно хочется приготовить обед для мужчины, а не для подруг по общежитию. Я не сопротивлялся, Вика мне нравилась, она казалась очень славной и открытой. Ну и потом, красавица была редкостная.

– Борис… – Настя помялась. – Вы не возражали против той работы, которую Вика выполняла на фирме?

– Я не был в восторге, но не из ревности, а по соображениям чисто человеческим. Когда молодая женщина зарабатывает на жизнь проституцией не потому, что ей это безумно нравится, а потому, что она больше ничего не умеет, а денег хочет иметь много, – это печально во всех отношениях. Но высказываться вслух я не мог.

– Почему же?

– А что я мог предложить ей взамен? Фирма сразу же приобрела для нее квартиру, купила мебель. И платили ей столько, сколько я за год зарабатываю. Пока она была маляром, я делал ей подарки, баловал ее. А в последние два года все переменилось, теперь уже Вика делала мне подарки.

Меня поначалу это очень смущало, потом я многое понял…

– Что именно? – насторожилась Настя.