Укради меня (СИ)

Боже, какой ужас. Мама роди меня обратно. Стоящие, передо мной покупатели, оборачиваются и осуждающе качают головой. Красный цвет уже привычной ровностью покрывает мои щеки. Печалька , он совсем не от яркого майского солнышка.

Расплачиваюсь и побросав покупки в пакет уношу ноги. Беседы с Рытниковым всегда протекают в одном русле. А самое обидное, что многие верят его рассказам. Воображаю себя теле – дивой, прячусь за скидочным каталогом до самого дома. Надеюсь, тихий вечер сотрет те помои, что льются из его рта.

_____________________________________

Чилл(!) - Остынь ( сленг. неологизм)

Элджей - российский хип - хоп исполнитель.

Глава 15

Приземленные мысли никак не дают, погрузится в любовную любовь Су Он и Ким – Джин – Мин. Они сладострастно обнимаются на экране, под цветущими ветками сакуры.

Захомячив пачку чипсов, понуро плетусь на кухню за второй и стаканом воды. Свет можно не включать. Баннер с рекламой кафешки «Мама – Азия», по вечерам позволяет, экономить электричество. Слоган у них - верх креатива - « Попробуй маминых люлей» .

Если бы мама знала, что творится в моей жизни последнее время, то люлей я бы нахваталась до отвала. Самое непонятное, как это все разгребать.

Язык мой – враг мой. Из-за него и встряю постоянно. Сначала говорю, а потом думаю. Делаю по тому же принципу.

На лестничной клетке шорох и возня. Через тонкую дверь отчетливо слышны, шаркающие шаги.

Тетя Зина в больнице. Надежда Семеновна, соседка слева и моя бывшая учительница по химии, на все лето уехала к детям . Я к ней хожу цветы поливать. Живем мы на девятом этаже. Выше только небо. Наверняка, какая-то парочка решила, на чердак пробраться и «посмотреть на звезды».

Глухой стук…один…еще один.

- Лиикааа, я пришел. Открывай, - распевкой по гласным, ввергает в панику посетитель. Пульс шандарахает в виски так, что в глазах на мгновение темнеет.

Мысленно проворачиваю, скольких соседей я могу переполошить своим воплем через тонкие перегородки. Следом с иронией прикидываю сюжет из анекдота. Крикнуть - МЕНЯ НЕТ ДОМА.

- Лика, я знаю, что ты там. Лучше не выводи из себя и тогда в первый раз - все будет красиво, – Рытников ,никак не уймется, по крысиному скребется в дверь, затем начинает тарабанить.

Я, десять минут смотрю, на вздрагивающую от ударов хлипкую ручку.

- Уходи! Иначе я полицию вызову, – решаюсь, подать голос.

- Попробуй и уже сегодня будешь ночевать с бомжами на вокзале.

- Да лучше с бомжами, чем с тобой это самое.

- Мое терпение лопнуло. Не хочешь по - хорошему - будет по плохому. Королеву блядь! она из себя строит. Уже бы давно на переднем сиденье моей мазды каталась.

От страха икнув, неотрывно глазею, как проворачивается ключ в замочной скважине. Пролетающий перед глазами снег - явный признак отъезжающего сознания.

Откуда у него ключи?

Вспоминаю, что запасной комплект хранятся у Пашки Игнатова. Он, недавно, устроился на работу к отцу Костика. Итоги и выводы просты. Трепло плюс нездоровый интерес. А теперь, я стою и смотрю, как по часовой стрелке крутится темная полоска.

Хватит рассуждать, надо соображать быстрее. Подталкиваю саму себя действовать. Сую табурет под дверь. Убить, не убьет. Задержит тоже не сто процентов.

Стуча зубами, сломя голову пролетаю полтора метра по коридору, еще два по залу. Поборовшись со шторой, выскакиваю на балкон.

Да уж, керамический еж, это ерунда, по сравнению с расстоянием лететь да лететь. Хорошо, хоть, смежный с нами открыт. Оставила на ночь проветриваться, когда днем кормила кошек.

Перепрыгиваю через перила, крепко зажимая в руке телефон. Горло издает нервный, от облегчения, смешок. В такой ситуации, я даже не знаю, кому звонить.

Не Саше так уж точно, особенно, после всего, что я ему наговорила. Можно подумать, поверит оправданиям, что не я инициировала, приход Рытникова. Припишет мне в личное дело еще и проституцию. Ложь - снежным комом катится и растет, катится и растет. В какой мне угол щемится? Кто подскажет?

Заперев балкон, для надежности придавливаюсь к нему спиной. Размазываю по щекам, некстати, навернувшиеся слезы. Где я так налажала в прошлой жизни, что теперь отдуваюсь. Жалость к себе подмывает плотину выдержки. Натяжно всхлипнув, сползаю на пол.

Я не стойкий оловянный солдатик - я балерина в шкатулке. Все мною крутят, как хотят. Девственность превращается в поле боя. Вот отдамся первому встречному, может, на одну проблему станет меньше. Вряд ли, я сейчас рассуждаю осмысленно, приплетая целомудрие к недостаткам.

За стеной брань. По грохоту и звону, Рытников крушит мебель и бьет посуду. Даже интересно, через сколько до него дойдет, где я прячусь. Выбежать на улицу – отметается сразу. На мне обтягивающая, короткая майка со спанч бобом и трусики. Ему не составит труда, перехватить на лестнице. Содрать с меня мизерный наряд – тем более. Остается, выдержать осаду.

Скручиваюсь сильнее. Стать бы совсем – совсем маленькой. Беззаботно носится по двору, кормить булкой воробьев. Качаться на качелях и делать, еще много чего, без последствий.

Сквозь мысли безнадеги и беспомощности прорывается громкий рингтон.

Супер!