Укради меня (СИ)

Что-то делаю по дому. Вот именно что-то. Не понимаю. Кажется, убираюсь. Кажется, мою посуду. С твердо укрепившейся криворукостью бью пару чашек. Режу палец. Пока достаю из аптечки пластырь, разбиваю цветочный горшок. Мамин любимый спатифиллюм ломается и выворачивается с корнями. Его называют женское счастье. В мусорку его, вместе с суеверием.

Жестоко ? А как еще.

Вместо Саши у меня в компании рефлексия и депрессия. Подруги из них - такое себе..Женское счастье.

Чтобы избежать дальнейшего членовредительства, зарываюсь с головой в одеяло. Здесь меня никто не найдет. Даже я. Покроюсь мхом, состарюсь.

Рыдаю и не жду, что прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и бесплатно покажет кино со счастливым концом.

Наверно, те кто раздавал удачу на небесах., глянули на меня. Дружно поржали и сказали - оболомись. Хором. В этом, я прям не сомневаюсь. В унисон, чтобы каждый услышал во вселенной.

Все что мне светит - только лампочка. И то, если денег хватит заплатить за свет. В остальное время сиди, как ежик, и лупай глазами в туман. С корявой палкой в руках , потому что на узелок тоже никто не расщедрится.

Бракована. От и До. Че меня жалеть. Пинай, все кому не лень, а потом как цветок, хрустя поломанными листьями, лети Скворцова на помойку.

Прикончив слезный ресурс, иду в ванну.

- Привет. Отвратительно выглядишь, – рублю правду – матку своему отражению. Знаю, надо бы поддержать чем –то сектантским. Натянуть улыбочку. Натягиваю, становится еще хуже. Выгляжу неестественно . Как джокер, только женщина.

Кто самая обаятельная? Качаю головой. Нет, не я

Кто самая привлекательная ? Тот же жест.

Кого ласково называют Кисой – Меня. Еще есть Зайка , Ксюша и прочие. Вот такая у нас большая шведская семья.

Морщусь и плескаю на зеркало водой. Такое состояние, что сама себя ненавижу. Страшная, заплаканная , несчастная. Как такую можно любить. Унылая горчица, которую едят с холодцом. От него у меня, кстати, рвотный рефлекс. Всегда, когда его вижу, мерещится, что из желейной массы кто-то выпрыгнет.

Точно. Я - холодец. Дрожу , колыхаюсь и вызываю тошноту. Видом и внутренним наполнением являю собой, растасканную на отдельные части моль. Раздавленную и размазанную по подошве мошку.

Пригоршнями набираю холодную воду и прикладываю к опухшим векам. С придушенным стоном, реагирую на дверной звонок. Без особых размышлений ( кто это пожаловал) открываю дверь.

На появление Костика мне ровно. Скрестив руки на груди, больше устало, чем раздраженно - смотрю . Облаять бы его. Ибо человеческой речи он явно не поймет.

- Лика, прости меня, – кается совсем неожиданно.

- В следующее воскресенье приходи. Я подумаю, – намечаюсь, хлопнуть дверью, желательно задев его сливовый нос. Да это я моя работа. Даже легче, зная, что причинила ему боль. Мне одной, что ли мается.

- Погодь. Я чет вчера перегнул. Ну. Я тебя как с байкером увидел, мне череп раскроило. Вообще, мозги всмятку разнесло. Ты ж блядь на меня никогда так не смотрела.

Ну ничего себе царя понесло . Как там в скорую звонить?

Давлю желание, приложить руку ко лбу и пощупать у него температуру. В раскаяние мне мало верится. Жар и бред. Может я ему вчера что - нибудь отбила?

- И не посмотрю, потому что ты не мужик, – хлещу в ответ как ножами.

- Согласен. Я свинья и чмо, но я бы тебя не тронул. Попугал немного и все, – приборзев от моего « радушия». Вскидывает голову, пальцы веером. Вот и трещит по швам его мнимое покаяние, - Утром он от тебя уезжал. В окно видел. Трахаетесь с ним? – наглеет таким тоном, будто я обязана отчитаться.

- Нет, блин, сериалы смотрим и за ручки держимся . Хоспади! Как ты меня достал. Дай, спокойно умереть, – Перемалывает инфу. Чет жует во рту. Язык? На котором, гадости набиты как татуировки. Не даю такой радости, вставить свое поганое слово, - Закончил? Вот тебе бог, а вот порог. Другого не услышишь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Единственное, чего мне сейчас хочется, чтобы он побыстрее смотал свои удочки и убрался прочь. Слишком резко выбрасывает руку из-за спины. Я на инстинктах отлетаю назад и вдавливаюсь в вешалку. Он крутит в руках горшок с цветком. Маленький кустик на длинной ножке. Короче хренотень.

- Держи бонсай. В знак извинения. Это типа денежное дерево.

- Это обычная толстянка, – говорю приглядевшись. Не дорого и совсем не богато.

- Вот суки в цветочном наебали. Еще и пять косарей содрали, – возмущается, набивая стоимость цветку, которому красная цена рублей триста.

- Иди и верни. Чек сохранил? - подняв брови, указываю ему путь.

- Гонишь! Это ж от чистого сердца. Буду соответствовать твоим запросам, может так получится. Лиик, я твои следы готов целовать. Дай мне шанс.

- Нет, – сдерживаюсь, что бы не рявкнуть «пшел вон». - У меня один запрос. Смойся по лестнице на этаж ниже и никогда не поднимайся.

- Дерево возьмешь? Или выброшу? – грозит и пытается запихнуть мне в руки.

- Выбрасывай, - толкаю его в грудь со всей силы. Он упирается, но не пытается пролезть внутрь.

- Лана, матери подарю. Дай, хоть воды попить.