Украина, которой не было

Ну хорошо… Давайте закончим с мифом о Крутах… Если я не ошибаюсь, вы остановились на теме «наших» в Гражданской войне.

Да. Так вот… С Центральной радой все понятно. Где еще были «наши» с точки зрения украинской официальной идеологии? Конечно же, в рядах бандформирований бухгалтера Петлюры. Они ведь боролись за «вильну Украйину»! Вот только представляли собой петлюровцы в своей массе анархический сброд, с военной точки зрения не имевший существенного значения. Их поочередно гоняли по всему Юго‑Западному краю то красные, то белые. Презрение они вызывали как у тех, так и у других. Сам Петлюра постоянно находился в «творческом поиске», не зная, к кому присоединиться. Когда же он все‑таки определился и предложил союз большевикам, то те его проигнорировали. Было уже поздно, поражение Вооруженных сил Юга России стало вопросом времени, и петлюровские банды им были уже не нужны.

Еще остаются вооруженные отряды разгромленной поляками Западно‑Украинской Республики. Но тут тоже произошел конфуз. Бросив Петлюру, они присоединились к армии Деникина, которая, как известно, боролась за единую и неделимую Россию.

Так что же у нас остается‑то? А вот как раз и остаются Вооруженные силы Юга России, на 75 % укомплектованные малорусами. Вот где были на самом деле «наши», если уж действительно их искать в те годы!

А теперь представьте ситуацию… Великорусская государственность пала под тяжестью дворцовых интриг, разложения правящей элиты, мощного воздействия… ну, скажем так, «внешнего фактора». В стране нарастает хаос и анархия. Затем в течение считаных месяцев по всей Великороссии власть захватывает транснациональный революционный клан большевиков. Любое сопротивление жестко подавляется. После поражения генерала Корнилова все, кто решил продолжить борьбу за русское дело, бегут на юг России. Именно там формируется главная антибольшевистская сила — Добровольческая армия, а затем Вооруженные силы Юга России. И формируются они большей частью из малорусов. Понимаете, о чем я? Когда под ударами внешних и внутренних врагов пала великорусская державность, на защиту Руси и русскости встали малорусы! Именно на их долю выпал самый трагический и кровавый период борьбы как с иностранным украинством, так и с иностранным большевизмом.

Н‑да… В общем‑то все очевидно, если задумываться над фактами.

Мы создавали Российскую империю общими усилиями, платили за нее своим потом и кровью. Это был наш общий дом, и малорусы никогда не были в нем чужими. «Свидоми» не устают рассказывать сказки о том, как русские угнетали «украинцев» и как те адски мучились под этим гнетом, но при этом они почему‑то молчат о том, что Россия никогда не знала малорусских, антироссийских восстаний, никогда не знала малорусско‑великорусских конфликтов. Как писал в свое время украинофил Костомаров, «малорусы же никогда не были покорены и присоединены к России, а издревле составляли одну из стихий, из которых складывалось русское государственное тело»[111]. Тюрьмой для нас была Речь Посполитая, но она заплатила за это страшную цену.

Для чего я так много рассказал о вкладе Западной Руси в общерусское дело? Да для того, чтобы наглядно показать ее творческий потенциал, который сейчас задавлен мертвым проектом «Ukraina». Если мы не вернемся к себе, к своей природе, к своей сути, если мы не вернемся к своей русскости, к Руси, мы обречены влачить жалкое существование сельских хохлов‑салоедов. Только новый проект «Русь» позволит нам преодолеть привитую нам украинскую ограниченность и ущербность!

Хорошо, вернемся к основной сегодняшней теме, к культуре.

Да. Конечно. Так вот… Говорить о какой‑то цельной, самобытной, оригинальной культуре высокого стиля на территории как Малороссии, так и Великороссии до XVIII века просто не приходится. Ее появление было связано с возникновением империи и представляло собой универсальное, общерусское явление. Очевидно, при других условиях она в лучшем случае проявила бы себя в качестве некоего конгломерата сугубо провинциальных, сельских, этнографических феноменов, ориентированных на подражание европейским универсальным образцам.

Насколько я понимаю, именно XIX век стал началом зарождения действительно украинской культуры?

Не культуры, а литературы. И не «украинской», а украинофильской.

Поясните.