Украина: моя война

Есть всегда большая надежда, что война, где мы живем в стихии смерти, пробудит наше сознание, наш дух. И пока гул войны и зов войны слышен, складывается впечатление, что каждый ополченец, каждый затронутый войной человек наполовину (как минимум) пробужден. С ним так легко говорить или даже молчать (русские молчат особым образом, это русское молчание часть нашего языка, Логоса). Однако так бывает далеко не всегда. Регулярные войска, посланные Государством, тоже совершают подвиги, рискуют жизнью, спасают товарищей. Но думают они редко, за них думает Государство, их пославшее, начальники и командиры. Поэтому, вернувшись, они очень редко когда сохраняют опыт смерти, обращая его по назначению — к Логосу и открытию его структур. Ополченцы, ответившие на зов войны сами, другой случай. Они действуют по своей воле, смерть для них ближе и доступнее, между ними и смертью нет Государства. Они с ней входят в прямой контакт. Но и это не гарантия пробуждения. Новой стеной становятся ценности, инерция боя, техно войны. Поэтому и этот опыт может стать обратимым. Вернувшись, они рухнут в повседневность, как будто ничего и не было. Поэтому только та война полноценна, которая выводит воина к горизонту Логоса, вскрывает внутренний простор бытия, позволяет человеку вступить в прямой диалог со своей сущностью, душой, которая есть бездна. Русский Логос сияет именно в этой бездне. И опыт бездны есть последнее приближение к сияющему в ее сердцевине Свету.

Смерть есть единственный подлинно научный факт. Все остальное — гипотезы. Поэтому истинная наука может строиться только на прямом опыте смерти. Без него мы имеем дело с шарлатанами. Именно поле боя, стихия войны должны стать истинным русским Университетом. Новороссии необходимы комиссары Русской Идеи. Это не блажь и не довесок. Это абсолютный императив нашей войны.

1 сентября 2014 в 14:56

Вместо послесловия. Геополитика Новороссии: спасти Путина

Майдан и Большая Игра

Майдан в Киеве был осуществлен против России и русских. Это значит — против связей Киева с Москвой и против Путина. Задача-максимум была оторвать всю Украину (вместе с Крымом) от России, затем свергнуть Путина. Это необходимо для глобализации и укрепления американской гегемонии, которая в последнее время зашаталась, и в этом важную, ключевую роль сыграла суверенистская позиция России Путина. Это факт, кто это отрицает или не понимает — либо враг, либо идиот. Диагноз пересмотру не подлежит. И это фундаментально.

Крым и распределение сил

Путин сделал ответный шаг и воссоединился с Крымом. Программа-максимум была сорвана. Против него (и против России) ополчились три силы:

а) США (НАТО, ЦРУ, глобалисты, мировая финансовая олигархия, глобальная элита, мировая либеральная сеть);

б) Киев и украинские либерал-нацисты, инструмент американской гегемонии, субимпериалистское прокси;

в) российская либеральная элита; пятая колонна (непримиримая оппозиция, Болотная, Марш мира) — открыто, шестая колонна (олигархат, правительство, чиновничество) — скрытно.

За Путина и Россию встали три силы:

а) все противники американской гегемонии в мире (от осторожного Китая до множества антиамериканских сетей в Европе и Азии);

б) противники хунты и ополчение Новороссии в Украине;

в) русские патриоты, народ (включая православных магнатов, активистов и русских добровольцев).

Я много раз рассказывал, что Бжезинский считает, что шахматы — это игра для одного, не для двоих. Он поддержал второй срок Медведева как раз потому, что Медведев на президентском посту не мешал бы ему играть в партию «Евразийских Балкан». В Крыму стало ясно, что с той стороны доски (с русской стороны) появился не зависящий от Вашингтона игрок.

В таком раскладе мы подошли к восстанию Донбасса.

Момент Донбасса

После Крыма наметилась программа борьбы за спасение Новороссии. Основы ее озвучил Путин на «прямой линии», где все ясно объяснил про Новороссию (введя этот термин), про «русские своих не бросают» и про «украинский нацизм не пройдет, а хунта не легитимна». После Крыма эти слова были поняты всеми участниками геополитических шахмат с обеих сторон.

Донбасс восстал. Восстание было направлено против Киева и хунты, а также против местных прагматических элит (регионалов, Ахметова и т. д.). Это была пропутинская сила б). Так возникло ополчение.

Пропутинская сила а) проявилась через те страны, которые воздержались на голосовании в ООН против резолюции с осуждением воссоединения с Крымом. Поддержка была косвенной и осторожной. Тем не менее с самого начала в Донецке появились и представители иностранных противников американской гегемонии, то есть части антиамериканской сети.