Украина скаче. Том I

– Позвольте и разрешите, – врываясь на совет безопасности, проговорил экс президент Кравчук. – Я только по Крыму. Я знаю, что вы меня разыскиваете, ибо у вас нет такого умного президента, каким был ваш покорный слуга. Шо касается Крыма, цэ пустые балачки. Пошумят люди и разойдутся, ну, а если Россия сунет свой нос, мы ей поддадим – будем воевать до последнего. Это станет для нее хорошим уроком. Я сам могу возглавить армию и доведу ее до Беловежской пущи, а то и до Кремля. Я помню, как в этой пуще мы с Ейциным сцепились. Он говорит: не отпущу Крым, а я говорю, нет, отпустишь, твою мать! И как стукну кулаком по столу, смотрю, Ейцин зашатался и штаны до колен увлажнились. Описался, значит. Я тут стакан с водкой ему в нос. Он взял, выпил, поцеловал в донышко и говорит: да забирай ты свой Крым на х…. Так цэ було. А вы тут пустые балачки по поводу Крыма разводите. Я предлагаю мовчаты. Хай воны там шо хотят, то и роблять, а мы будем считать Крым своим. А потом продадим американцам по выгодной цене.

Это высказывание успокоило хунту и в то же время взбудоражило отдельных, наиболее тупорылых членов.

– Крым всегда был украинским и всегда будет им. Агрессоров мы не потерпим, мы их прогоним, – заверял Яйценюх, брызжа слюной в микрофон.

Но в Крыму был запущен хорошо продуманный, хорошо спланированный сценарий возвращения полуострова в родные пенаты. Это заслуга не только Генштаба, но и президента России. Туповатые и амбициозные янки не могут похвастаться таким сценарием, который без единого выстрела, без единой капли крови, дал бы такие результаты. Этот сценарий войдет в учебники для подготовки специалистов в определенной области. Мы не будем делать попытку вникнуть в подробности, перечислим лишь отдельные важные моменты.

Когда первый раз вышли русские к зданию областного совета в Симферополе, вышли и татары. Двести тысяч человек – сплоченные, плечистые, готовые к кулачным боям. После непродолжительных потасовок, татары победили и разошлись по домам. Казалось, замысел вернуть Крым в состав России потерпел крах. Но на следующий день утром крымчане проснулись, а здание совета автономной республики уже было занято. Не татарами, а плечистыми хорошо вооруженными, вежливыми ребятами. Татары дрогнули и не вышли, они видимо поняли, что за крымчанами стоит Россия, а воевать с Россией очень опасно.

Почти двадцать лет татары ютились в крымских лачугах: украинская власть не давала им землю, все базировалось на самозахвате кусочка земли под самовольную застройку, но украинцы пообещали: если прогоните русских с полуострова – земля ваша. Врывайтесь в семьи, насилуйте девочек, женщин и подростков, убивайте их в их домах и на улицах, крымские власти на это будут закрывать глаза. Действуйте.

Это была замечательная перспектива. Вот почему татары так трудно шли на контакт с русскими. К ним приезжали муфтии из Татарстана, долго уговаривали, обещали всякие блага и татары умолкли.

Началась агитация среди украинских военных перейти на сторону русских, где зарплата в армии в несколько раз выше, чем в Украине. И эта агитация принесла плоды. Солдаты и офицеры, матросы и старшины стали принимать присягу новой родине – России. Состоялся референдум с высокой явкой и высоким процентом за воссоединение с Россией. Женщины плакали от радости. Мужчины обрели свою любимую Родину.

Юля, после завивки и макияжа в Германии, стала возвращаться в политику и новость о бунте в Крыму расстроила даму, подзабытую ее избирателями и даже майдановцами. Как председатель партии Батькивщина, она вызвала двух своих, наиболее преданных членов Яйценюха и Трупчинова. Те, все, бросив, прибежали.

– У кого из вас есть атомная бомба? Мне две штуки, одну я сброшу в Крыму, другую в Москве. Надо их приучить к порядку. Что это такое? Какой-то референдум. Кто разрешил, кто посмел, почему не спросили?

– Юлия Владимировна, не тревожьтесь так, это вредно для здоровья. Крым это пустяк, Крым – наш был, и будет всегда. Мы тут составляли план развития регионов, так Крым там по-прежнему значится, значит, он наш. А у меня там дача. Как же я могу отдать Крым и свою дачу, да она два миллиона долларов стоит.

– И я там построил огромное здание и одну баптистсть нашлакую молельню, – сказал Трупчинов.

– И у меня тоже дача, – произнесла Юля, сморкаясь в платок. – А теперь выходит, что ее уже как – бы и нет. А что, бомбы у вас нет? Что это за руководители, если у них нож вместо пистолета?

– Ничего, мы их начнем душить: перекроем воду, отключим электроэнергию, газ, заблокируем счета в банках, лишим их пенсии, зарплаты, пособия на детей, высушим воду в колодцах. Они начнут умирать…вместе с москалями. Они поднимут руки вверх, вот увидите. Я, как президент, издам ряд указов по этим вопросам и подпишу их, подпишу, сука буду. Этим указом я ликвидирую все школы, лишу их родного языка, даже дышать украинским воздухом им будет запрещено. А без воды и воздуха, сами понимаете, жизнь невозможна. Так что никакой атомной бомбы не нужно, Юлия Владимировна.