Украина в крови. Бандеровский геноцид

Через открытое окно было прекрасно видно здание библиотеки напротив. Старший лейтенант Картвели расположился в глубине комнаты. Из кухни перетащили легкий стол, как раз подходящий по высоте и жесткий стул. Снайпер ладонью проверяет крепость столешницы — должна выдержать.

Крупнокалиберная винтовка покоится на откинутых коротких сошках, бленды электроннооптического прицела сняты. Снайпер выбирает пятизарядную обойму с патронами повышенной точности СЦ-130ПТ. С тихим щелчком она присоединяется к винтовке, лязгает затвор, досылая первый боеприпас 12,7x54 миллиметра.

Чуткие пальцы щелкают маховичками электронно-оптического прицела, вводя поправки на ветер, согласно данных электронного баллистического вычислителя. Теперь и «второй номер» не всегда нужен. Один щелчок маховичка — одна угловая минута. Для патрона СЦ-1ЗОПТ кучность стрельбы составляет 25 миллиметров на дальность 100 метров. Это и есть отклонение в одну угловую минуту.

Снайпер приникает щекой к прикладу своего высокоточного и сверхмощного «инструмента». В оптику хорошо видно террористов внутри помещения «Русского Мира». Что ж, очистим «Русский Мир» от бандеровской нечисти!

— Скрипач готов к открытию огня.

— Русский — на позиции.

— Македонец — группа готова.

— Я Плеть, прием, работаем по плану.

Операция прикрытия прошла великолепно, как раз из-за того беспорядка в центре города, вызванного дорожно-восстановительными работами. К главному входу библиотеки подъехал бронетранспортер БТР-80 в нетипичном светло-сером камуфляже с эмблемой СБУ, чуть дальше по улице сосредоточилась вторая штурмовая группа, в подземном переходе рядом сосредоточился резерв. Все — по науке, но чересчур уж напоказ. Так и должно быть: спасибо офицерам украинского спецназа, которые сознательно шли на смертельный риск, чтобы их русские коллеги отработали четко и стремительно.

Внезапно в помещении центра «Русский Мир» полыхнуло пламя, а потом протрещала автоматная очередь.

— Штурм!

* * *

Бандера прийде, порядок наведе! — главарь террористов с трезубцем «Правого сектора» на рукаве чувствовал сейчас абсолютную власть, а потому снизошел до перевода на «кляту москальску мову»: — Бандера придет, порядок наведет!

«Правосек» вальяжно расхаживал с укороченным автоматом Калашникова АКС-74У. Магазины на сорок пять патронов были смотаны изолентой, на ствольной коробке укреплен коллиматорный прицел. Одет террорист «Правого сектора» был в черную штурмовую форму без каких-либо опознавательных знаков. На поясе вместо традиционного ножа был подвешен «валашка» — небольшой гуцульский топорик.

— Ну, шо, гниды москальские, книжки тут читаете?! Про русский мир?!! Предатели!!! — внезапно он выхватил топорик-«валашку» и с остервенением ударил по застекленной витрине с красочными подарочными изданиями.

Стекло со звоном разлетелось, а бандеровец, не глядя на обложки, стал выбрасывать на пол книги. Потом вылил на них содержимое бутылки «коктейля Молотова» и чиркнул спичкой. Пламя на сквозняке разгорелось быстро, ветер шевелил быстро обугливающиеся страницы. Остальные украинские фашисты стали сметать книги с полок и стеллажей и бросать в огонь. Толстый том в коричневой обложке раскрылся, и оттуда с титульной страницы, из огня, на украинских фашистов укоризненно посмотрел киевлянин Михаил Афанасьевич Булгаков.

Высокая красивая женщина, с тонкими аристократическими чертами лица, встала, подняла огнетушитель и направила струю углекислоты на это аутодафе.

— Не устраивайте огненную вакханалию — рукописи не горят! Здесь вам не площадь Опернплац! — строго сказала заведующая «Русским Миром», отбрасывая опустевший красный баллон.

— Шо такое?.. — не понял бандеровец, направив ствол укороченного автомата на женщину.

— Десятого мая 1933 года сорок тысяч человек собралось в Берлине на площади Опернплац. Тогда под бравурные марши было сожжено более 25 000 томов книг, запрещенных гитлеровской цензурой. Такие же акции прошли в ту ночь в Бонне и Мюнхене.