Украина в крови

Понял тебя, даем превентивный залп, — по лбу командира бронепоезда медленно сползала капля пота. Он понимал, что саперы на железнодорожном полотне — прекрасная мишень! А работать быстро они не могут просто в силу специфики своей военно-учетной специальности… — Всем огневым средствам — десятисекундный залп!

— Есть!

И тут же ночь разрывается сполохами огня, яркими струями трассеров и грохотом взрывов. Десять секунд — это очень много при среднем темпе стрельбы около тысячи выстрелов в минуту! Лес с обеих сторон железнодорожного полотна на расстоянии около километра превращается в сплошной бурелом! Разлетаются срезанные пулями и осколками ветки, переламываются стволы, выворачиваются с корнем и кряжистые деревья. Уцелеть при таком огневом шквале просто невозможно!

Но — «береженого Бог бережет»! Поэтому после огневого налета в ночное небо поднялись малогабаритные беспилотные самолеты с низкоуровневыми инфракрасными телекамерами. Они отслеживали любое передвижение в радиусе километра.

Тем временем саперы, подсвечивая себе мощными фонариками, принялись за трудную и смертельно опасную работу. Медленно соленым потом по лицу текли секунды. Граница жизни и смерти проходила по остриям тонких щупов и пинцетов.

— Ну, что?..

— Разминировать не получится, фугас установлен на неизвлекаемость: датчики положения зарядов, плюс ко всему — акселерометр. На миллиметр сдвинешь — и уже у небесных врат… Профессионалы ставили, научили, твою мать! Тут — только подрывать.

— Ясно, устанавливаем заряд и даем команду отходить.

Вернувшись на бронепоезд, саперы доложили обо всем командиру «бронированного носорога». Могучий локомотив «Шахтерской дружбы», недовольно ревя двенадцатицилиндровым V-образный турбодизелем, дает задний ход. Через несколько минут на железнодорожном полотне грохает взрыв, в ночное небо взметается фонтан дыма, пыли, гравия, обломков стальных рельс и железобетонных шпал.

После чего наступает черед работы отдельной ремонтно-восстановительной железнодорожной роты. Труд — просто адов. Но до рассвета нужно успеть. Рычит дизелем инженерная машина разграждения ИМР-2М, засыпая воронку бульдозерным двухотвальным ножом. С платформ с помощью лебедки, а то и вовсе вручную, «на раз-два взяли» сгружаются заранее припасенные рельсы и шпалы. Шипят сине-фиолетовым пламенем газовые резаки, рассекая искореженный металл. Дробные удары металла о металл, крепкая ругань строителей, визг и рев двигателей, скрежет лопат о гравий… И все это под прикрытием внимательных глаз, глядящих через ночные прицелы на окрестности изувеченного леса…

Но к рассвету о подрыве напоминает только груда строительного мусора в «полосе отчуждения».

Тем временем, саперы под прикрытием БМП проверяют дальние участки пути. Там все чисто, бандеровцы успели заминировать только этот участок железной дороги.

Бронепоезд первым сам проверяет прочность только что проложенного пути. Все нормально. А с рассветом идет впереди, прикрывая, воинский эшелон с грузом. «Шахтерская дружба» тяжела, но надежна!

Глава 9. «Беркут» расправляет крылья!

— Бандері — слава!!! Вбивай русню!!! Бандера загинув заради народу!!!

— Слава Україні!!!

— Героям слава!!!

Разнузданная толпа под черно-красными и сине-желтыми знаменами перегородила центральную улицу Ровно — Соборную. Молодчики в масках размахивали битами, арматурными прутьями, цепями. Били витрины магазинов, переворачивали припаркованные у обочины автомобили. В нескольких местах полыхнуло пламя «коктейлей Молотова». Снова, как и зимой 2013/14 года, здесь воцарились «европейские ценности»: насилие, грабеж, поножовщина, бандитизм и хулиганство.

За неимением «москалей» били своих, из тех, «кто не скачет»…[35] Интеллектуальный уровень большинства участников украинских националистических беспорядков может прекрасно проиллюстрировать следующее интервью, появившееся в «Интернете» на большинстве информационных ресурсов, достаточно набрать в «поисковике» фразу «автоматом восстановлюсь с автоматом».

Интервью с фашистом «Правого сектора»:

— Привет! Как тебя называть лучше? Дмитрий или Дмитро?

— Как удобнее.

— Погоди, разве у вас нет запрета на русские имена, фамилии?

— Да ну, какой запрет… B Одессе все русские.

— B смысле, в Одесском «Правом секторе»?

— Ну, я не так выразился. У нас есть и русские, и украинцы, и даже евреи. Просто у нас не обращают внимания на национальный вопрос.

— А как же «москалей на ножи»?

— Москаль — это не национальность. Москаль — это тот, кто враг Украины.

— А я москалъ?