Читаем Украинка против Украины полностью

Итак, "революційні події мама зустріла радісно, з властивою їй енергією, і незважаючи на свій похилий вік, брала участь у громадському житті у Гадячі. Ці роки 1917–1920 у Гадячі, як і по всій Україні, йшла дуже загострена національна боротьба" (11, 184). И не только национальная, но и классовая. Из искры наконец-то усилиями многих возгорелось пламя и, вопреки наивным надеждам сохранить среди пожара собственную "хату", пошло гулять по свету. Жена предводителя дворянства, к примеру, лишилась собственности: "Наприкінці 1918 року Гадяч зайняли большевики, від мами відібрали Зелений Гай, ліс порубали на дрова, а будинок продали "на знос" якомусь спритному зайді, що поставив з цього матеріялу десь на Пслі сукновальню. Так не стало Зеленого Гаю. Тяжко, прикро було мамі переживати його кінець. Ще на початку 1918 р. у мами, як і в усіх інших землевласників, забрали іншу власність — землю (теж у Гадяцькому повіті), і хоч матеріяльно мама тоді втратила значно більше, але поставилася до того цілком спокійно, — земля її перейшла до селян. Коли б влада, відібравши від мами Зелений Гай, не знищила його, а влаштувала в ньому Дім відпочинку для українських письменників, чи літнисько для українських дітей, чи щось інше подібне — з певністю можу твердити, що мама не переживала б так втрати Зеленого Гаю. Але як ото так, по-хижацькому знівечили його, тоді дійсно не сила було мамі дивитися. Вона так почувалася тоді, наче була присутню на похороні близької людини" (11,184). Одно дело — огонь революции в доме соседа, совсем другое — в своем собственном. Это неприятно. Собственно, такой урок дала уже первая русская революция. Но некоторые почему-то упорно надеялись, что уж новая революция будет бушевать только в России, а в Украине — как-нибудь пронесет. Не пронесло.

После гражданской войны "мама з приємністю їхала до Києва, хоч і знала, що режим там такий самий, але раділа, що знов буде у великому культурному центрі. Одразу по приїзді до Києва мама включилася до роботи ВУАН, брала участь в трьох комісіях — етнографічній, громадських течій і сходознавства. Читала доповіді, опрацьовувала матеріали, що надходили з провінцій. Коли повернувся Михайло Грушевський з-за кордону, то мама казала, що хоч і страждає її національна гордість, що Президент Першого Українського Парламенту повернувся в окупований Київ, проте він тут багато корисного зробив. Тішилася з того, як Грушевський розгорнув наукову роботу, сама брала участь у виданнях, керованих ним: "За сто літ", журналі "Україна". Мама розуміла, що офіційна українізація — це певний дипломатичний крок влади, але вважала, що все ж таки тії курси українознавства для службовців і робітників мали позитивні наслідки в розумінні збільшення національної свідомості, особливо там, де лекторами були такі талановиті люди, як Микола Зеров та інші. Сама охоче прикладала своїх зусиль, щоб українізація була на ділі, а не на словах" (11, 204). Украинизация — превыше всего. Даже если ее проводят безбожники, уничтожающие христианскую церковь и желающие разжечь огонь мировой революции. В украинизации и с ними можно сотрудничать.

После революции каждый мог сравнить порядки в Российской империи и СССР. Например, вспомнить то прошлое, о котором писала сестра Исидора: "Там, у Звягелі довший час жила Олена Пчілка, доїжджаючи лише часами в справах та для приємності, чи в гостину, то за кордон, то в різні місця на Україні і в Росії" (11, 209). Но такое было возможно только в Российской империи (т. е. "тюрьме народов"). После революции превалировали уже другие маршруты.

"Мама не була соціалісткою, вважала соціалізм утопією, але демократка вона була і на словах, і на ділі. Так само, як і ворогом соціальної нерівності мама була все життя і свої переконання висловлювала одверто не тільки в родині своїй чи серед друзів, а широко в громаді, в пресі" (11, 226). Однако все это было возможно только в Российской империи.

И последняя ценная мысль от сестры Исидоры: "Хороших людей наших є по всій Україні багато, але й падлюки, на жаль, трапляються всюди" (11, 236). А мы о чем? Может быть, дело совсем не в национальности, а в чем-то другом?


* * *

Украинская история и настоящее дают богатейший материал для произведений в стиле Достоевского. Легко можно представить целую библиотечку: "Украинские бедные люди", "Украинские униженные и оскорбленные", "Украинский дядюшкин сон", "Украинское село Степанчиково и его обитатели", "Украинские записки из Мертвого дома", "Украинское преступление и наказание", "Украинский идиот", "Украинские бесы", "Украинский подросток", "Украинские братья Карамазовы". А там глядишь — и премия какая-нибудь подвернется. В Украине их много: "державна премія імені Тараса Шевченка", "літературна премія імені Івана Франка", "премія імені Володимира Винниченка", "премія імені Лесі Українки за літературно-мистецькі твори для дітей та юнацтва". Что ни одержимый — то и премия. Бедная Украина…


ЛИТЕРАТУРА


1. http://www.l-ukrainka.name/

2. Зеров М. Твори: в 2 т. К.: Дніпро, 1990.

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература / Публицистика
100 знаменитых загадок природы
100 знаменитых загадок природы

Казалось бы, наука достигла такого уровня развития, что может дать ответ на любой вопрос, и все то, что на протяжении веков мучило умы людей, сегодня кажется таким простым и понятным. И все же… Никакие ученые не смогут ответить, откуда и почему возникает феномен полтергейста, как появились странные рисунки в пустыне Наска, почему идут цветные дожди, что заставляет китов выбрасываться на берег, а миллионы леммингов мигрировать за тысячи километров… Можно строить предположения, выдвигать гипотезы, но однозначно ответить, почему это происходит, нельзя.В этой книге рассказывается о ста совершенно удивительных явлениях растительного, животного и подводного мира, о геологических и климатических загадках, о чудесах исцеления и космических катаклизмах, о необычных существах и чудовищах, призраках Северной Америки, тайнах сновидений и Бермудского треугольника, словом, о том, что вызывает изумление и не может быть объяснено с точки зрения науки.Похоже, несмотря на технический прогресс, человечество еще долго будет удивляться, ведь в мире так много непонятного.

Владимир Владимирович Сядро , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Васильевна Иовлева

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии
Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное