Украинская химера

Почувствовав силу и поддержку, на публику стал работать лидер боевиков и по совместительству руководитель «Тризуба» Дмитрий Ярош, известный политологам своими неоднократными заявлениями о неизбежности русско-украинской войны и о том, что готовит «добровольцев», готовых воевать с Россией[187]. Новоявленный фюрер с ходу выдвинул власти ультиматум и заявил, что берет на себя ответственность за революционный процесс, ход дальнейших событий и за будущее государства.

Кроме «Правого сектора», силовые действия на Майдане осуществляли и другие националистические организации: «Спильна справа» («Общее дело»), ВО «Свобода», «Самооборона Майдана»… Почувствовав свою силу, эти радикалы сделали попытку выйти из-под контроля «лидеров оппозиции» и начать собственную игру, желая получить доступ в большую политику, требуя себе места за столом переговоров с Януковичем.

Кличко и Яценюк планировали использовать этих экстремистов, чтобы припугнуть власть и подтолкнуть ее к уступкам, но вместо послушного инструмента в лице «Правого сектора», «Спильной справы» (СС) и подобных группировок легальные оппозиционеры вырастили нового игрока на политическом поле. Причем игрока совершенно «бешеного», делающего ставку на прямое насилие и не подконтрольного никому, кроме своих прямых спонсоров. Притом, скорее всего, даже спонсоры не могут на 100 % управлять этой стихией, учитывая, как много околофутбольных хулиганов и просто скинхедов примкнули к радикальным структурам. Вдобавок все эти экстремистские группы действуют весьма автономно, не имея одного явного лидера и прямой системы подчинения, что делает поведение радикалов малопрогнозируемым.

При этом парламентские партии, хотя и имеют поддержку из-за рубежа, но все существуют на средства украинских олигархов, большинству которых не нужна настоящая война в стране. Яценюк и Кличко хотели сместить Януковича и занять его место в существующей политической системе. Ключевые слова тут — «в существующей системе». Она устраивает всех серьезных игроков, и всерьез раскачивать ситуацию, ставя страну на грань гражданской войны, никто из этих людей не собирался. Используя свои финансовые и медийные возможности, они пугали власть угрозой масштабных беспорядков, а затем должны были предложить свои кандидатуры на ключевые должности в стране. Поскольку «худой мир лучше доброй войны», Янукович должен был бы пойти с ними на компромисс и принять условия (или хотя бы их часть) кукловодов Майдана. А вот для фюреров мелких неонацистских группировок сложилась уникальная ситуация. Они воспользовались Майданом и протестами, чтобы превратить свои организации из третьего эшелона уличной политики в реальную силу. Этот первый успех принес им средства, известность и возможность определенного влияния на ситуацию в стране. Однако если ситуация стабилизируется, то боевики перестанут быть нужными и отправятся обратно в глубокий маргиналитет, из которого они вышли только в ноябре. Так что вожди «бешеных» делали все для дальнейшей эскалации конфликта, новой крови, хаоса и нестабильности. И тут их интересы сталкивались не только с властью, но и с интересами партийных коллег по Майдану, бывших сторонниками мирного протеста.

Разумеется, депутаты парламентских фракций, и прежде всего «Свободы», не обрадовались появлению конкурентов в лице новых организаций. Поэтому периодически сдерживали активность чересчур активных боевиков, которых вполне справедливо называли провокаторами. Те же в ответ обвиняли оппозицию в тайных переговорах с Президентом, готовности продать народ ради «вкусных» должностей и преференций для бизнеса. Не будет преувеличением сказать, что между различными группировками оппозиции шла жесткая подковерная борьба, которая периодически переходила в фазу открытых боевых действий. Однако пока Янукович держался, все протестующие старались не выносить сор из избы, чтобы не показать свою слабость. Хотя периодически умолчать о произошедших столкновениях с поножовщиной и перестрелками между свободовцами и боевиками общественных организаций не удавалось. Вот, например[188], тягнибоковцы пришли выкинуть конкурентов из здания Министерства аграрной политики. Те отбивались из брандспойта, кто-то из свободовцев открыл огонь из травматического пистолета. В итоге эсэсовцы вынуждены были отступить. До этого точно так же свободовцы выкинули активистов «Спильной справы» из здания Киевской госадминистрации, а заодно и отобрали у них ящик с пожертвованиями[189].

Похоже, что из этой же оперы были и многочисленные поджоги автомобилей активистов «автомайдана», ведь пойманный милицией поджигатель прямо назвал заказчиков, которыми оказались активисты другой группировки Майдана[190].