Украинский дневник

— Вообще, я сессию сейчас должен был бы сдавать, — говорит он. — Но никакой ясности, когда нас вернут домой, пока нет. Приказы каждый день поступают новые. Последний был — через пару дней, может быть, нас отсюда вывезут.

На севере области все по-другому. В Новошахтинске неподалеку от границы нет ни военных, ни техники. В центре города установлен большой плакат «У нас одна страна — Единая Россия». От Новошахтинска на север вдоль границы параллельно трассе «Дон» тянутся сельские дороги, не всегда даже отмеченные на картах. В последнее время их начали расширять, на отдельных отрезках, и сейчас идут ремонтные работы, укладывается свежий асфальт. Степь иногда разбавляют большие темно-рыжие терриконы.

В полузаброшенном поселке Углерод у пустующей военной части местные женщины набирают воду из колодца.

— Приезжали военные, пообедали и снова уехали куда-то в поля, — говорит одна из них.

В городе Донецк (Ростовская область) на пункте пропуска «Изварино» я хотел перейти границу, чтобы через Луганск и Харьков добраться до российско-украинской границы в Белгородской и Курской областях.

— Сейчас стараемся не ездить с российскими номерами через границу, — жалуются водители на местном автовокзале. — Вам лучше пешком пересечь границу и маршруткой добраться до Луганска.

Российские пограничники сразу предупреждают:

— Хотя референдум в Крыму давно прошел, мужчин с российскими паспортами по-прежнему через границу пропускают через раз.

Их украинские коллеги решают вопрос полтора часа. На видеокамеру записывают допрос: «Куда направляетесь? Как часто бывали на Украине в последние месяцы? Сколько денег с собой везете? С кем знакомы в Киеве?»

Если накануне крымского референдума меня не пустили на Украину якобы из-за отсутствия достаточного финансового обеспечения, то в этот раз мне на руки выдали документ. Из него следует, что инспектор 1-й категории старший прапорщик Захаров Р. Б. принял решение отказать в праве пересечения границы из-за «отсутствия подтверждения запланированного пребывания на территории Украины».

Российские пограничники встречают обратно без особого удивления. Сотрудник ФСБ уводит для беседы и рассказывает, что только на этом пункте пропуска украинские пограничники развернули обратно 174 гражданина России.

Вернувшись в Донецк, на автовокзале узнаю, что никаких специальных мер безопасности в городе в последние недели не принималось. Подготовили только несколько санаториев на случай, если будут прибывать беженцы с Украины. Но в ближайшем к государственной границе пункте содержания беженцев их совсем немного. В 20 км от Таганрога в селе Золотая Коса прибывающих с Украины граждан уже почти две недели содержат в детском санатории «Ромашка» на берегу Азовского моря. Всего здесь 34 человека, большинство — выходцы из юго-восточных областей страны. Каждой семье выделили отдельный номер, обеспечили трехразовым питанием. Над узким пляжем разносятся песни группы «Ласковый май», украинские рабочие, не просившие пока никакого убежища, достраивают новый корпус «Ромашки».

Директор санатория интересуется:

— Что происходит на Украине все же, а то и у меня там родственники, и у многих районных чиновников? Они говорят нам, что все спокойно, а наши беженцы такие ужасы рассказывают.

Семья из 14 человек приехала в Ростовскую область из Николаева. Глава семьи, отказавшись представляться, объясняет, почему они решили бежать.

— Экстремисты устраивают мародерство, избивают русских, устраивают вооруженные нападения на маршрутки и автобусы, — буднично пересказывает он, кажется, много раз повторенные слова.

Министерство труда Ростовской области, по его словам, подыскивает приезжающим рабочие места, но местные власти вовсе не спешат оформлять прибывающим статус политических беженцев, а тем более давать гражданство.

Строитель Артем с женой и двумя детьми приехал в «Ромашку» из Луганской области:

— Делать там просто нечего. Работы нет, строиться никто не хочет, не зная, что будет завтра. Я даже старую машину продать не сумел — деньги сейчас никто не тратит.

По его словам, большинство обитателей «Ромашки» стали беженцами не из-за угроз русскоязычному населению Украины, а потому, что услышали по телевизору, будто сразу после пересечения границы и заявления, что ты беженец, в России прибывающим оформляют гражданство, дают жилье и денежное пособие.

— Но здесь нам сразу сказали, что ни паспорта, ни политического убежища, ни статуса беженца мы не получим, — говорит он. — Местные власти обещают помочь с трудоустройством, предлагают разные варианты. Мне, например, предложили работу водителем «КамАЗа» в одном из местных колхозов, а жене стать дояркой там же. Но для этого необходимо сначала оформить разрешение на работу, а ФМС требует множества документов, для оформления которых надо возвращаться на Украину.