Украинско-российские взаимоотношения в 1917–1924 гг. Обрушение старого и обретение нового. Том 2

Так, приложив немало усилий для решения сверхсложной проблемы, посланцы Украины вынуждены были примириться с тем, что это, в конце концов, оказалось никому не нужным. Уже через несколько месяцев С. П. Мазуренко в письме к министру иностранных дел УНР лапидарно передал всю историю осуществления миссии в Москву. И через дипломатически-сдержанный, по сути, бюрократически-чиновничий тон просматривается чувство сожаления за утраченные возможности, нереализованную альтернативу, которые могли серьезно повлиять на судьбу Украины, предоставить ее народу совсем иной вектор развития. С. П. Мазуренко констатировал: «Российская Советская власть, как известно, есть власть партии коммунистов, которая всецело проводит диктатуру пролетариата. Лидер партии и Глава советского Правительства – Владимир Ульянов-Ленин хорошо понимает, что диктатурой одного лишь Российского пролетариата не выстроишь коммунистическое Государство. Он ищет союзников, как у себя, например, среди крестьянства, так и за границей. Но к этой «соглашательской» политике Ленина враждебно относятся другие конкуренты за лидерство в партии. Троцкий и Сталин в России, Пятаков и Бубнов на Украине не раз проваливали на коллегиальных собраниях коммунистов все более или менее умеренные предложения главного лидера. Что касается отношения других коммунистических лидеров к Украине и к Директории, то «соглашательская» политика Ленина, направленная на соглашение с Директорией, сначала имела между ними успех. В январе в этом году для переговоров с Чрезвычайной Миссией от Директории Лениным и Чичериным была назначена Миссия от коммунистов, исключительно благосклонных к соглашению с Директорией: Менжинский, Каменский, Карахан, Бельгов и наиболее благосклонный к нам и влиятельный коммунист Красин во главе с главой Миссии Д. З. Мануильским. Работа нашей Миссии с этой коллегией уже через полторы недели привела в общих чертах к соглашению, но, к сожалению, все попытки Миссии известить по радио Директорию о нашем соглашении не имели успеха. Ни радио Миссии в конце января Директорией в Киеве не принимались, ни паровоз с дипломатическим курьером Миссии не был пропущен нашим войском возле Дарницы. Только радио Чичерина уже в начале февраля дошло до Директории в Винницу, и я получил приказ оставаться при Советском Правительстве. Через месяц новым радио Директория дала мне приказ покинуть Россию и переехать в состав нашей Миссии в Скандинавии»[97].

В приведенном отрывке из письма привлекает внимание характеристика личностных позиций руководства Советской России. Думается, С. П. Мазуренко сделал это не случайно. Он «подсказывал», что при желании можно было воспользоваться индивидуальными ориентациями, воззрениями видных политиков РСФСР для блага Украины. И, похоже, это также никому в украинском руководстве было не нужно…

Параллельно с московским («советским») дипломатическим вектором осуществлялся одесский («антантский») вариант поиска частью руководства УНР международной поддержки, являвшийся диаметрально противоположным политическим направлением – крайне антибольшевистским. За соответствующими акциями, демаршами, настойчивыми усилиями стоял член Директории, Главный атаман войск УНР С. В. Петлюра, в руках которого сосредотачивалась наиболее реальная, потому решающая сила – военная[98].

Тут проявлялся тоже свой русский ориентир, но полярно иной. Руководство Антанты всячески стремилось подчинить воинские силы УНР белогвардейскому командованию, но лидер последнего А. И. Деникин и слышать не хотел не только о союзе, но даже о переговорах с С. В. Петлюрой[99]. Долгие торги и невероятные уступки, на которые соглашалась украинская сторона за обещанную помощь, закончились безрезультатно. Интервенты поспешно должны были эвакуироваться из южных портов Украины, чем поставили слабеющую армию УНР в крайне критическое положение[100].

Вопрос о власти решался в иной плоскости, в соперничестве, столкновении с другими силами.

2. На другом векторе: советская власть в Украине

За развитием событий у себя на Родине особенно пристально, с огромной заинтересованностью следили большевики Украины, вынужденные находиться за пределами своей страны. Определенная часть из них, в первую очередь из руководства КП(б)У, нашли временное пристанище в Москве. Здесь они провели свои первые два съезда – в июле и октябре, продолжали острые споры о партийной тактике. «Левые» по-прежнему «рвались в бой». Правые их нещадно критиковали, даже вынесли на II съезде уничижительный вердикт, признав «политическое направление ЦК (т. е. во главе с «левым коммунистом» Г. Л. Пятаковым. – В. С.) неправильным, организационную деятельность неудовлетворительной»[101].