Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Население востока, юга, юго-востока, а также большей части Левобережной Украины связывало социальный вопрос с национальным в меньшей степени. История колонизации этих территорий и вхождения их в состав России, наличие крупных городов, а также пестрый этнический состав приводили к тому, что взгляд на «русский вопрос» и отношение к России здесь существенно отличались от тех, что встречались в других местностях. Так, крестьянский вождь анархист Н. Махно вспоминал, что «население (Гуляй-Польского. – А. М.) района было определенно враждебно настроено против политики Украинской Центральной рады, агенты которой, разъезжая по району, травили всякого и каждого революционера, называя его «предателем “неньки Украины” и защитником “кацапів”, которых по идее Украинской Центральной рады (по выражению ее агентов), конечно, нужно было убивать “як гнобытилiв мови”. Такая идея оскорбляла крестьян. Они стягивали с трибуны проповедников и били как врагов братского единения украинского народа с русским»[221]. Приведенный отрывок интересен не только тем, что показывает непопулярность националистических идей среди крестьянства. Не менее важно, что для тех, кто уже отождествлял себя как украинца (Махно непроизвольно говорит об этом как о само собой разумеющемся), было вовсе не очевидным, что существование украинцев должно обязательно подразумевать негативное отношение к русским, что их интересы обязательно противоположны, требуют отказа от сознания своей общности и что Россию и все русское они должны считать чужим.

Под влиянием внешних и внутренних причин крестьянство все больше приобретало украинскую идентификацию, оставляя в прошлом идентификацию по местности, религии. Конечно, пример, приведенный Н. Махно, относится к началу Смуты. По мере углубления социальных конфликтов, по мере ослабления действия любых «сдерживающих центров» менялось и видение национального вопроса. Но если для украинской интеллигенции виной России было само ее существование или та же «ганьба мовы», то движущим мотивом антироссийских настроений на селе был экономический фактор, который можно выразить словами: «не дадим хлеба в Московию», а потому «хай живе незалежна Украина!»[222]. Экономика и интересы своего кармана продолжали играть определяющую роль в настроениях украинского села и после окончания войны.

Итак, за годы революции и Гражданской войны развитие национального сознания в его украинском варианте резко активизировалось, чему способствовало крушение старой системы самоидентификации, активная деятельность украинского национального движения, добившегося создания украинской государственности и выступавшего в войне отдельной силой, а также политика большевиков, формально принявших на вооружение многие лозунги украинского движения. Но проникло национальное сознание в крестьянство еще не достаточно глубоко, сильнее проявляясь в западных губерниях, а слабее – в южных и юго-восточных. Рост националистических и сепаратистских настроений среди крестьянства был вызван в первую очередь влиянием социально-экономического фактора, который оставался для него главным на протяжении всех военных лет. От того, как будут разрешены экономические вопросы, зависела и популярность в народе националистических идей и настроений. А все, что раздражало крестьян, могло быть использовано для их разжигания.

Повстанчество и бандитизм: происхождение и формы

В первые годы по окончании Гражданской войны многие адепты украинского движения практически не изменили своих целей, добиваясь создания украинской государственности в форме УНР, и действовали прежними средствами, полагаясь в основном на силовые методы. Была изменена лишь тактика: главный упор делался на подготовку народного восстания на Украине и одновременный удар петлюровских войск извне. Задача по подготовке восстания ложилась на плечи националистического подполья, усиленно создаваемого еще с конца Гражданской войны.

Повстанческие отряды различной политической окраски начали формироваться во время пребывания на Украине армии Деникина. Кроме махновцев и большевиков, свои отряды создавали и украинские националисты, как те, кто ориентировался на Директорию УНР и С. Петлюру, так и приверженцы более левых взглядов, вплоть до тех, кто по социально-экономическим вопросам разделял программу РКП(б), но по своему видению национального вопроса почти не отличался от петлюровцев. Если последние занимали более-менее определенные позиции, то так называемые национал-коммунисты постоянно колебались от совместных с большевиками действий до вооруженной борьбы против них. Петлюровским подпольем руководил находившийся в Каменец-Подольском Центральный повстанческий комитет (Цупком), который поддерживал связь с отрядами, действовавшими на территории, занятой Красной армией.