Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Таким образом, украинское движение не могло получить и не получило среди рабочего класса какой бы то ни было прочной поддержки. Как ни покажется необычным, но воздействие на него со стороны этого движения было сильнее «сверху», со стороны «чиновников от украинизации». Часто это воздействие прикрывалось коммунистическими лозунгами, но объективно было направлено на формирование украинской нации, пусть даже советской по форме.

Крестьянство и национальный вопрос

Социально-политические настроения крестьянства

Основную массу населения УССР (как и СССР в целом) составляло тогда крестьянство. Уровень урбанизации на украинских землях до революции был невысоким, что не было чем-то исключительным для всей России. Даже крупнейшие российские экономические и пролетарские центры, такие как Одесса, Харьков, Екатеринослав, горняцкие поселения Донбасса и Криворожья, представляли собой «острова» в многомиллионном крестьянском «море». Гражданская война усилила аграризацию населения. На 1920 г. из 26 миллионов человек, проживавших в УССР, городское население насчитывало 5 миллионов, что составляло менее пятой части от всего населения республики. Остальные четыре пятых (21 миллион) проживали на селе, причем подавляющая их часть занималась крестьянским трудом[449].

Деревня (в том числе украинская) была для большевиков постоянной головной болью. Промышленный пролетариат был крайне малочисленным, разбуженное революцией село – крайне активным. Ожесточение гражданского противостояния, огромные запасы оружия, скопившиеся в деревне, не способствовали установлению спокойствия. Немало селян по отношению к большевикам было настроено настороженно. Коммунистическая доктрина вступала в противоречие с мелкособственническим характером крестьянства. Так, в ходе Гражданской войны отмечалось, что в некоторых губерниях «крестьяне стоят за советскую власть, но равнодушно не могут говорить о коммуне и коммунистах, видя в них разбойников и грабителей»[450]. Не стоит забывать и о национальном вопросе, который в начале 1920-х гг. активно будировался в республике.

Какие же настроения господствовали на селе во время и после ликвидации бандитизма и петлюровского подполья? Оставалась ли у украинского движения социальная база среди крестьянства? Насколько сильно было привержено последнее идеалам национального движения? Ответы на эти вопросы позволяют дать информационные сводки ГПУ и отчеты местных партийных организаций, поступавшие в ЦК КП(б)У. В ходе борьбы с подпольем и бандитизмом у ГПУ сложилась разветвленная сеть информаторов. Все интересующие власть сведения, вплоть до разговоров, становились известны спецслужбам.

Важную информацию можно почерпнуть также из материалов беспартийных крестьянских конференций, при помощи которых большевики стремились отвадить село от бандитизма и направить его энергию в мирное русло. Конференции тщательно готовились, на места рассылались циркуляры, в которых указывалось, какие задачи и вопросы должны быть рассмотрены (если речь шла о политике государства), оговаривался порядок их подготовки. Рассылались и тезисы для докладов. Перед конференциями вопросы обсуждались на партийных и комсомольских сельских ячейках, собраниях КНС. Но взять в свои руки ход конференций сельским коммунистам удавалось далеко не всегда. Да и в тех случаях, когда они протекали по утвержденному сценарию, страсти на них разыгрывались нешуточные. Интерес к конференциям со стороны населения был велик, и число присутствовавших на них местных селян (неделегатов) часто превышало число самих делегатов[451].

Прежде всего необходимо отметить, что настроения украинского села не отличались от настроений крестьянства других регионов страны. Сводки ГПУ показывают поразительное единство во взглядах на жизнь и политику государства у крестьян совершенно разных регионов СССР[452]. Так что недовольство властью не было чем-то особым, присущим только Украине. Конечно, имелась там и своя специфика.