Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Собственно, подготовка к этому удару началась еще раньше и заключалась не только в начавшихся репрессиях украинской интеллигенции, но и в постепенном усилении давления на украинскую парторганизацию. Если началом кампании против интеллигенции стало «сворачивание» нэпа, то борьбу с «врагами» и «перерожденцами» в КП(б)У активизировала ситуация, сложившаяся в 1932–1933 гг. в сельском хозяйстве. На III конференции КП(б)У 6 июля 1932 г. председатель СНК СССР В. М. Молотов и член Политбюро ЦК ВКП(б) Л. М. Каганович отметили плохую работу партийного и республиканского руководства УССР. Их доклады носили характер директив о темпах и ходе проведения коллективизации и хлебозаготовок. Пока вину руководства УССР усматривали лишь в попытках добиться пересмотра и снижения плана поставок. Вопросы культуры и политики в резолюции конференции не затрагивались[1209]. Но попытки скорректировать политику (именно скорректировать, ибо в правильности и необходимости ее никто из украинских руководителей не сомневался) мало к чему приводили. «Никаких уступок и колебаний в вопросе о выполнении принятых партией и советской властью заданий!» – подчеркивал в своем выступлении В. Молотов[1210].

Ответственность за сложившееся положение на партийное руководство возложил сам генеральный секретарь ЦК ВКП(б). «Не в крестьянах надо искать причину затруднений в хлебозаготовках, а в нас самих, в наших собственных рядах. Ибо мы стоим у власти, мы располагаем средствами государства, мы призваны руководить колхозами и мы должны нести всю полноту ответственности за работу в деревне»[1211]. Это нашло отражение и в нормативных документах. В уже цитированном постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О хлебозаготовках на Украине, Северном Кавказе и Западной области» от 14 декабря 1932 г. отмечалось, что «в результате крайне слабой работы и отсутствия революционной бдительности ряда местных парторганизаций Украины и Северного Кавказа» в значительной части районов «контрреволюционные элементы» – кулаки, бывшие офицеры, петлюровцы, сторонники Кубанской рады – проникли в колхозы, сельсоветы, заготорганы, кооперацию, организуя саботаж сева, хлебозаготовок, пытаясь «организовать контрреволюционное движение». Самыми «злейшими» из них были «саботажники… с партбилетом в кармане». Наказания предлагались самые решительные – вплоть до смертной казни[1212]. 10 декабря ЦК ВКП(б) принял постановление о проведении в следующем году чистки партии и приостановлении приема в нее[1213]. Через некоторое время в статье «Правды» от 7 января 1933 г. был перекинут «мостик» от положения в сельском хозяйстве Украины («саботаж хлебозаготовок и отставание УССР от других районов СССР») к «политической близорукости» высшего партийного руководства республики, из-за которой стала возможна активизация «классового врага».

Меры по улучшению тревожной ситуации, сложившейся в компартии Украины, были изложены в постановлении ЦК ВКП(б) «О положении в украинской парторганизации и задачах большевиков на Украине» от 24 января 1933 г. В нем острой критике подвергалась КП(б)У, не выполнившая планы по организации заготовок и хлебосдачи, несмотря на их трехкратное снижение, и намечался ряд кадровых перестановок. В постановлении говорилось о необходимости правильного подбора и расстановки кадров и коренного изменения руководства сельским хозяйством. Были заменены первые секретари Днепропетровского и Одесского обкомов. Но главное, на пост второго секретаря ЦК КП(б)У и первого секретаря столичного Харьковского обкома назначался Павел Петрович Постышев[1214]. Постышев не был новым человеком в парторганизации Украины. Теперь же, получив от Сталина широкие полномочия, он стал фактически главой республики. Его прежний пост секретаря ЦК ВКП(б) был за ним сохранен. Он мог обращаться к вождю напрямую, минуя своего формального начальника – генсека ЦК КП(б)У С. В. Косиора.

Произошли и другие перестановки, имевшие решающее значение для дальнейшей судьбы украинского национального движения. 23 февраля Н. Скрыпник был освобожден с занимаемой должности и назначен на пост председателя Госплана и заместителя председателя СНК УССР. Новым наркомом просвещения стал В. Затонский. Его первым заместителем назначался А. Хвыля, в свое время энергично боровшийся с «триединым уклоном». Заместителем председателя правительства стал П. Любченко[1215]. Отстранение Скрыпника с поста наркома просвещения предвещало его скорое падение и перемены в Наркомпросе. Всего же в течение февраля-апреля сторонники Скрыпника оказались отодвинуты от важнейших постов.