Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Если светский сектор национального движения пока испытывает недостаток внимания, то связанным с ним церковным организациям посвящена уже своя историография. Развитие движения за автокефалию православной церкви на Украине в годы революции и Гражданской войны можно проследить по монографиям В. И. Ульяновского и Б. Андрусишина[1392]. К достоинствам этих работ, помимо прочего, можно отнести политическую непредвзятость, что в условиях современного внутрицерковного противостояния на Украине вызывает уважение.

Деятельность появившейся в 1920–1921 гг. Украинской автокефальной православной церкви нашла свое отражение в трудах эмигрантского историка И. Власовского и украинского исследователя А. Л. Зинченко[1393]. В работах этих авторов содержится важный фактический материал, у первого – личного характера (в том числе исходящий от деятелей УАПЦ), у второго – архивный. Симпатии обоих явно на стороне автокефалистов. Вопросы становления автокефалистского движения, его связей с национальным движением, а также создания УАПЦ рассматриваются в работах А. В. Марчукова[1394]. Движение за автокефалию православной церкви на Украине исследовалось еще рядом авторов (В. Еленским, В. Пащенко и др.), но, поскольку большая часть посвященных УАПЦ трудов повествует о ней в контексте церковно-государственных отношений или в контексте внутриправославного противостояния, в данном случае можно ограничиться и указанными выше исследованиями. Напрямую с национальным движением (а не просто с «национальным возрождением», о чем часто говорят), за исключением работ А. В. Марчукова и, отчасти, А. Л. Зинченко, автокефальное движение не увязывалось.

Поскольку одним из ключевых вопросов настоящего исследования является вопрос, имело ли национальное движение социальную опору в тех или иных классах и социальных группах УССР, необходимо хотя бы в общем виде иметь о них представление. Поэтому следует кратко коснуться литературы, посвященной проблемам крестьянства, интеллигенции, рабочего класса[1395]. В связи с тем, что украинское движение в значительной части состояло из представителей интеллигенции, начинать обзор логично именно с этой группы.

Изучению интеллигенции как самостоятельной темы в советское время уделялось немного внимания, хотя первые работы по этой проблематике опубликованы уже в 1920-х гг. Их появление было продиктовано необходимостью определения партией своего отношения к интеллигенции вообще и к украинской интеллигенции в частности. Отводилось ей место и в исследованиях по национальному вопросу, борьбе с национальными уклонами. В дальнейшем интеллигенцию часто рассматривали как объект воздействия политики партии[1396]. Впрочем, появлялись и специализированные работы[1397]. Политические процессы начала 1990-х гг. и активное участие в них интеллигенции резко повысили интерес историков к этой социальной группе. Весьма созвучна изучаемой теме статья Е. Д. Бойко, посвященная судьбе украинской интеллигенции в годы революции и Гражданской войны[1398]. Автор сравнивает ее с российской и определяет присущие ей общие и особенные черты поведения и мироощущения, а также выясняет причины, влиявшие на эту специфику. Естественно, не остались обойденными и национальные особенности. История интеллигенции на Украине была всесторонне освещена в работах Г. В. Касьянова и В. М. Даниленко[1399]. Есть и еще одна разновидность работ, посвященных интеллигенции. К ней относятся всевозможные мартирологи, повествующие о судьбах многих представителей интеллигенции в 1930-х гг., в частности о репрессиях по отношению к ним[1400]. В работах (особенно 1920-х гг. и последних лет) содержится информация, позволяющая раскрыть отдельные вопросы, имеющие отношение к исследуемой тематике. Но в целом интеллигенция и ее самоопределение в окружающем мире не рассматривается авторами этих исследований только через призму национального вопроса.