Украсть право первой ночи

Она мало того что не сопротивлялась, она отзывалась на его ласки с явным удовольствием. Она сводила с ума. Она была красива и одуряюще желанна, её прикосновения, её запах – Ивин теперь совсем не видел шрамов, словно его воображение дорисовало красивую половину её лица на все лицо.

– Я тебя никому не отдам, – шепнул он, закончив. – Я никому тебя не отдам, Мариса… Моя добыча!

Это было его признанием в любви – хотя он и сам этого не понял. Не осознал. Он никому ещё не говорил подобного. Только так это и следовало понимать. Слово «люблю» и не прозвучало бы – он слишком много шутил этим словом или произносил из вежливости. Это было не то, что нужно.

– Ты колдунья, Мариса…

И она не возразила. Колдунья так колдунья.

Когда Мариса накрыла на стол, он попросил:

– Сядь тоже, съешь что-нибудь. Не хочу один.

– Я не голодна, милорд, – но она присела к столу.

– Хочешь спросить? – Ивин догадался по её взгляду.

– Хочу. Что теперь с нами будет, милорд?

Он помедлил с ответом, уплетая суп. Пожал плечами.

– Мы отсюда уедем. Не сидеть же тут, питаясь куропатками и зайцами. Хотя и неплохо, можно и задержаться. Мне нравится, а тебе?

Мариса быстро улыбнулась. Вот же рыжий, неясно, серьезно он говорит или нет!

– Вас ведь ищут? Вот если бы не искали… Мне тут, говоря по правде, тоже нравится. Так что можно бы и надолго остаться, если бы не искали.

– Да? – он вдруг весело расхохотался.

– Ну а что же? Хлеба купить и крупу, и другое нужное. Дичь вы и сами добудете. Только когда вы тут со мной соскучитесь? Долго выдержите?

– Да? – он насмешливо скривился. – Ты, значит, выдержишь сколько угодно? Со мной? Всё-таки нравлюсь?..

– Возьму и признаюсь, что терпеть вас не могу, – она сверкнула глазами и отвернулась.

– Я так и поверил, конечно, – кивнул Ивин, сдерживаясь, чтобы опять не смеяться.

– Если бы вас не искали, то искали бы меня, – пояснила Мариса. – И чем дальше, тем меньше мне простят. Кто поверит, что я тут не по своей воле? Проверят и заставят правду говорить. Граф это умеет. Потому и прошу – нельзя тут оставаться. Вы ведь понимаете?

– Что непонятного, – согласился Ивин. – Ты тут по своей воле. И я тебе нравлюсь. Приятно слышать.

– Милорд, – она стиснула в руке серебряную вилку.

– Не бойся, – продолжал он. – Я всё равно тебя украл. Отвезу в Гарратен. Уберу твои шрамы. Если удастся что-нибудь о тебе разузнать, то отлично. Я любопытный, понимаешь? И я ошибся, не надо было позволять тебе выходить замуж. Ошибки надо исправлять. Потому и задерживаемся. И не спрашивай больше, зачем мне это надо. Я ответил уже.

Она кивнула, бросила вилку. Поняла? Далеко не всё. Он добавил, для убедительности:

– Останешься тут – проживёшь жизнь здесь, у своего лавочника, и с таким лицом. Если этого хочешь, только скажи, – и опять зачерпнул суп.

– Я виновата, что вышла замуж, – сказала она. – Это я испугалась. Одинокой жизни испугалась в чужих местах, и жить в таком обличье, чтобы люди шарахались, и чтобы медяшки платили из жалости. Вот этого на всю жизнь я испугалась. А теперь смотрю – да и ладно, ничего. Может, и лучше сложится, не попробую – не узнаю.

– Умница, – похвалил Ивин и подвинул ближе к себе большой кусок мяса из супа, которое Мариса выложила отдельно. – Верно рассуждаешь. Муж про твою защиту не знает, правильно? Многие ведь не знают?

Мариса только пожала плечами.

– Кто-то знает, кто-то нет.

– И ты совсем не помнишь, откуда она взялась? Ты сюда попала не такой уж маленькой. Могла бы и знать.

– Что было до пожара, ничего не помню, я говорила, – вздохнула она.

– Умелый колдун память вернёт. Ты вспомнишь своих родителей и родственников. Только вообрази! Вот что, послушай. Мы задержимся на несколько дней. Я завтра поеду в город, заодно куплю всё, что нужно. И Мариса, я не смогу добыть тебе карету или даже просто повозку. Будем ехать без дороги. Боишься?

Она отрицательно мотнула головой.

– Я не боюсь ехать. А за вас боюсь. Зачем вам в город? Разве не опасно?

– Я осторожен. Ничего опасного.

– А как вы собираетесь исправить ошибку? Ту, что я вышла замуж?

– Мариса, милая, деньги могут если не всё, то многое!

– Милорд, но у вас ведь их нет! – вырвалось у неё, – Так говорят, простите, – она тут же взглянула виновато.

И чего это она… Ей рыжий вон сколько отсыпал!

– И кто тебя осведомил о моей бедности? – на этот раз он принял её неосторожную дерзость спокойно.

– Сестра… она в трактире прислуживала, где вы останавливались, там слуги говорили.

– Что сказать, слуги такие, – он усмехнулся. – Денег у меня меньше, чем хотелось бы. Но немного есть. И не думай про мой кошелек, это не твоя печаль.

– Простите, милорд, – она и сама корила себя за неосторожные слова, ведь знала, что он на это обижается. – Я кое-что нашла, показать?

– Давай, покажи!

Она сходила за книгой, одной из тех, что читала накануне.

– Вот. Взгляните. Последние страницы.

Он сначала заглянул в середину – что-то романтическое в стихах! – разочарованно хмыкнул, стал нехотя листать.

– Мне это скучно. Прости. Последние страницы, говоришь, а что там?

– Я сама, – она забрала книгу и открыла где нужно. – Верно я поняла, что это план графского замка?