Украсть сердце Тирана

— Вера, я не понял, почему ты всё ещё одета? Не слышала, что я тебе сказал? — начал издеваться этот монстр.

— Руслан Тимурович, вы сказали идти в спальню, что я и сделала. Про то, что нужно снять одежду, речи не было.

Я старалась говорить спокойно и чётко, не показывать свой испуг. Хотя всё внутри меня застыло от страха.

Если он попробует применить силу, точно закричу или сделаю что-то ужасное…

Сафин подошел ко мне и приподнял пальцами подбородок. Он часто так делал, когда хотел заглянуть в глаза.

Я сразу замирала, не могла двинуть ни рукой, ни ногой под его гипнотически взглядом. Казалось, что в эти секунды он читает все мои мысли…

— Веррра, ты решила меня разозлить? Смелой стала или это дурь из тебя прёт? И с каких пор мы перешли обратно на Вы?

Руслан злился. Я видела, как ходят его желваки и мощно бьётся жилка на виске.

— Сама разденешься или тебе помочь? — подцепил пальцем воротник плаща.

— Руслан Тимурович, не трогайте меня, пожалуйста. Я плохо себя чувствую, — краска фонтаном ударила в лицо, я запахнула на груди плащ и скрестила руки, чтобы его нельзя было с меня снять.

Хозяин отступил на шаг назад, расставил широко ноги и приподнял бровь:

— Что за капризы? Ты страх потеряла, девочка? Думаешь, раз я с тобой хорошо обращался до этого дня, то можно показывать свой дурной характер? Нет, дорогая, здесь я решаю, трахаемся мы сегодня или нет. Поняла?

Последнее слово он почти проорал, наклонившись надо мной.

И я заплакала. Закрыла лицо руками и зарыдала в три ручья. Мне было жаль себя.

Ну почему жизнь так ко мне несправедлива? Сначала мама дома постоянно подавляла, заставляла плясать под её дудку, тиранила день и ночь. Теперь этот монстр взял в плен и не отпускает.

Когда закончится эта чёрная полоса, в конце концов?

Ненавижу его за то, что он делает.

И люблю тоже…

Боже, как мне выбраться из западни? Помоги, пожалуйста…

Я плакала, а Руслан так и нависал надо мной грозовой тучей. Гром уже был, я ожидала молний.

Кое-как вытерла лицо руками и подняла голову.

— Всё? Истерика закончилась? Раздевайся и раздвигай ноги, буду из тебя дурь выколачивать, — распорядился рабовладелец.

— Вы мне противны, Руслан Тимурович. Всё это время я притворялась, что мне нравится близость с вами. Но у меня больше нет сил продолжать спектакль.

Вы грязное, мерзкое, вонючее животное. Можете меня убить, можете изнасиловать, отдать своей охране или ещё что-то ужасное сделать, но истина от этого не изменится. Я вас ненавижу всей душой…

Не знаю, откуда у меня взялись смелость и силы, но в каждое слово я вложила всю свою ненависть, отчаяние, ревность, злость.

Всё, что накопилось внутри за время, проведённое в заключении.

И мне действительно стало всё равно, что он со мной сделает.

Я устала бояться. Устала жить в неопределённости, одним днём.

Пусть всё это мучение закончится, завершится, и мне уже всё равно, как…

Отчаяние… Оно порой сильнее страха и заставляет нас совершать безумные поступки.

Бросить в лицо вызов Тирану — верх безумия с моей строны.

Но дело было сделано и Сафин выпрямился, получив от меня отповедь, а потом…

Глава 25

Руслан

Неожиданно…

Вера так эмоционально и дерзко послала меня далеко, что я растерялся. Наверное, впервые опешил от женской истерики.

Слова попали камнями в грудь и упали тяжелым грузом на сердце.

«Она что, млять, реально имитировала оргазм? Да нет, такого просто не может быть…

И какого чёрта её переклинило? То текла от меня, как мартовская кошка, а теперь вдруг «противен» и «всё было притворством».

Ярость. Алая волна, вспенивающая кровь и разжигающая адреналиновое пламя.

Атомная бомба, взрывающаяся внутри с огромным радиусом разрушения.

Мне срочно нужно было уехать, иначе я могу просто убить эту дуру.

Девочка не поняла, что играет с огнём».

Развернулся на пятках и быстро вышел из комнаты. Схватил телефон, набрал номер Стеллы:

— Ты дома? Готовься, я сейчас приеду.

Эта с…ка видела меня и не таким. Принимала с покорностью овцы, рассчитывая на выгодное замужество.

Мне нужно было «слить» в кого-то свои разрушительные эмоции, обезвредить «бомбу» и спасти мир от вероятных последствий её взрыва.

Машину вёл сам. Охрану не взял с собой. Непозволительное упущение, но мне было пох…р.

Мчался как на пожар.

Стелла встретила в прихожей, одетая в красный прозрачный пеньюар и бельё такого же цвета.

Я, как испанский бык, налетел на красную тряпку: взвалил её на плечо и потащил в спальню.

Она охнуть не успела, как была насажена на мой член.

В эту ночь Зарубина плакала и просила пощады, а я трахал её во все дыры, пытаясь вытряхнуть из своей головы Веру.

Когда она успела так глубоко во мне засесть?

Почему деру я одну бабу, а перед глазами стоит другая?

Как вообще такое случилось и что теперь с этим делать?

Первое, что услышал утром, это стон Стеллы. Она проснулась и сунула мне под нос красные полосы на руках от капроновых чулок, которыми я её связывал.

— Сафин, ты чудовище! Посмотри, что со мной сделал? — капризно надула губы.

— На тебе, как на кошке, всё быстро заживает. Вставай, мне на работу пора, — хотелось скорее покинуть эту квартиру.