Украсть сокровище дракона

Первым делом едва переступил порог пустого и гулкого холла замка, побежал проверить как там Амельяна. Везде стояла звенящая тишина, и мои шаги эхом разносились по помещению. Сестра не кричит, не зовёт меня, что довольно странно, ведь самостоятельно без чьей-то помощи она уже несколько дней не может встать с постели.

«Помогу ей сейчас с приёмом пищи и прочими нуждами, да расскажу о невероятной удаче, которая улыбнулась мне» – настраивал себя на лучшее я.

За пазухой приятно грел душу узелок с монетами и вселял надежду на выздоровление самого дорогого человека. За доктором нужно ехать в город, Ами вновь придётся побыть одной почти весь день. Поэтому нужно сделать всё, что в моих силах, для того чтобы она дождалась моего возвращения. "Побегу к нянюшке, может кто из её дочерей приглядит за сестренкой пока меня нет, а зять в это время свозит в город за медиком" – продумывал на ходу свои следующие действия.

Сердце пело оттого, что мне удалось задуманное, но всё ближе, подходя к нашей комнате, замирало от страха. Тишина, стоящая вокруг, именно сейчас навевала ужас и нехорошее предчувствие. Понимал, что оставив Амельяну одну подверг огромной опасности. Если не считать того, что она сильно и тяжело болеет, всегда есть вероятность нападения бандитов или других лихих людей. Хотя в нашу глушь редко кто добирается по собственной воле. Да и всем давно известно, что замок пуст и брать в нём кроме сырости да крыс нечего. Прежде, чем вошёл в комнату несколько раз вдохнул и выдохнул пытаясь выровнять сбившееся дыхание и стучащее где-то в пятках сердце. Тихонько, стараясь не издавать лишнего шума открыл дверь и увидел картину, что с вечера совсем не изменилась. Сестрёнка спала тревожным сном, на лбу выступила испарина от лихорадки, лицо осунувшееся, а под глазами тёмные круги.

– Ами, – тихонько позвал я сестрёнку по имени.

Тишину прорезал лишь её сильный и надрывный кашель. Грудная клетка от спазмов ходила ходуном, а из горла вырывались хрипы вперемежку с каким-то едва не булькающим звуком. Зачерпнув последнюю ложку мёда, сунул её в рот сестре. Нянюшка всегда говорила, что он смягчает кашель. Отвар из трав давать уже не стал, видя тщетность его использования. Помог сделать пару глотков воды и, увидев осознанность во взгляде единственной родной души, с облегчением выдохнул.

Коротко рассказал о том, что отлучусь в город за доктором, молил её держаться и дождаться помощи. Конечно, она задала вопрос о том, где я взял деньги на её лечение. Пришлось пообещать, что расскажу всё по возвращении и только если она выздоровеет. Её состояние всё больше пугало меня. С каждой секундой слабость побеждала мою некогда весёлую и сильную сестрёнку. Глаза Ами зарывались, погружая её в тревожный сон, похоже в организме болеющей не осталось сил даже на простые разговоры.

Подоткнув одеяло под бок Амельяны, обернулся в поисках тайника для добытого золота. Сейфов или других мест для хранения богатств нет, поэтому спрятал деньги под одной из половиц нашей комнаты. Взял штук пять монет, их должно было хватить на врача и в благодарность семье нашей нянюшки. Кроме них за помощью мне больше не к кому идти, да и никто её не окажет.

В посёлок, где жила наша бывшая няня бежал, не замечая ни сугробов, что намело за ночь, ни усталости. В ворота влетел не хуже взмыленной за пройденный путь лошади. Во дворе как раз один из зятьёв Серафины, запрягал коня. Поздоровался с ним, спросил, куда он путь держит, а пока он сани грузит я зашёл поздороваться с нянюшкой. Нельзя единственного неравнодушного человека оставлять без внимания.

– Приветствую тебя, дорогая Серафина, – войдя в дом и застав бывшую работницу нашей семьи у стола за готовкой. Поздоровался я с полной женщиной, которую не портил ни старый потрёпанный передник, ни седина, что так обильно выглядывала из-под платка.

Наоборот, она выглядела такой домашней, родной и по-матерински родной. Когда видишь её улыбку и суету есть только одно желание: вдохнуть аромат сдобы и прижаться к тёплому боку за порцией ласки. Она всегда была тем, кто заменил нам любящие объятия родителей. Сердце у неё настолько большое, что вмещало любовь не только к своим детям, но и для нас с Амельяной нашлось местечко. Душа такая чистая и светлая, что и после того, как нам нечем стало платить ей за услуги, она не бросила двух чужих детей на произвол судьбы. К себе не взяла, просто некуда было. С ней в одном доме живут две дочери с мужьями и внуками, но она никогда и никого за это куском хлеба не попрекает.

– Катан, мальчик мой! – отряхнула руки и, положив на стол нож, пошла навстречу мне нянюшка. – И тебе не хворать. Какими судьбами к нам? Как Амельяна, полегчало ей? Помогли травы, что я передавала?

– За врачом в город собираюсь. С твоим зятем сейчас и поеду. Совсем плохо ей. Твои травы лишь чуть облегчают кашель, а вылечить его не могут.

– Милый, так доктор с тебя денег стребует. Где ж тебе их взять?

– Есть чем за его работу заплатить, да и зятя твоего не бесплатно прошу, – достал из кармана пару золотых я.