Украсть своё

— Сказал же — это подарок. Да и устал я.

Не говорить же, что я трахаться не хочу. Зачем шокировать.

— Уста-ал? Ну я могу и сама поработать, причем чем захочешь… — мурлычет она.

— Крис, скажи: ты меня любишь?

— Что за вопросы, Женя? — резко меняется ее голос. — Нет, не люблю. Но трахаешься ты потрясно. Лучше всех. Я серьезно щас.

— Спасибо, — бурчу я.

— Ты заболел что ли? — обеспокоенно спрашивает она.

— Нет.

— Подожди. Ты влюбился? Вот блин… Женя-я. Это же капец. И че теперь делать?

— Знал бы я, — ухмыляюсь я.

— И как давно?

— Хороший вопрос. Знаешь, мне иногда кажется, будто три года. Не, я мог бы сказать “недавно”, но походу реально уже с того времени.

— Ты гонишь? Мы знакомы с тобой полгода.

— Да причем здесь ты!

— Так ты не в меня что ли влюблен?

Хочется воскликнуть: “Конечно, не в тебя!”, но вовремя прикинув, как это будет звучать, отвечаю мягче:

— Не в тебя. В свою бывшую девушку.

Да, именно ею мне и хочется считать Машу. Пусть хотя бы в прошлом у нас будут отношения.

— Ох, хорошо, что не в меня, конечно, но все равно мы тебя потеряли.

— Кто мы-то?

— Эскортницы, кто. В моем лице, — поясняет Кристина. — Так, Жень, ты как хочешь, а я приеду. Не чужие друг другу люди. Ты пить будешь? Могу угостить на свои кровные.

— Ты из меня свою подругу-алкоголичку не делай. Не буду я пить, итак мутно.

— Как скажешь. Через полчаса буду.

Кристина приезжает все же прихватив безалкогольное вино. Видимо совсем без бутылки поддержка в ее голове существовать не может. Я даже пью это непонятное пойло, и как будто мне оно даже нравится.

Кристина не пристает, хотя прекрасно знает, что мой организм, приложи она минимальные усилия, не посмотрит ни на мое настроение, ни на мое “не хочу”. Я и правда наверно хорош и горяч в постели, быстро возбуждаюсь. Но Крис оказывается настоящей подругой, не нарушая моего первоначального желания просто поговорить. А разговариваем мы либо ни о чем, либо просто молчим.

Засыпаю я под ее максимально аккуратный массаж головы, а просыпаюсь уже один.

Заказываю цветы и дорогую коробку конфет с просьбой написать на открытке “Спасибо”, и называю адрес Кристины.

А мог бы тебе, Маша, отправлять, причем не только цветы, а вообще все, что ты бы пожелала. Не будь ты такой…

Никаких подходящих оскорбительных слов на ум не приходит, поэтому заканчиваю: не будь ты такой неправильно влюбчивой.

Дни идут похожие друг на друга. Понемногу привыкаю к мысли о том, что поступил правильно, отпустив Машу, но все же нет-нет да мелькает мысль о том, что Маша повстречается со своим придурком, сама все поймет и напишет мне — номер мой у нее есть.

Фантазер, блин.

Среди недели привычно пересекаемся со Смольновым в зале. И он также вынужденно подрабатывает моим психотерапевтом. Хреновым правда, потому что его: “Ты все правильно сделал”, нифига не терапевтирует.

В среду нам наконец дают добро на таможне, и несколько дней я полностью занимаюсь уже порядком заскучавшим товаром. Прихожу домой никакой и, едва успеваю перекусить и принять душ, валюсь с ног.

В таком ритме уже начинаю думать, будто реально смирился и могу дальше жить своей привычной жизнью, в которой не было Маши. Вот только то, что я вижу в один из дней просто выбивает почву из под ног.

Еду на Кутузовском и зачем-то, не доезжая театра Куклачева, смотрю вправо, где вижу девушку похожую на Машу. Пялюсь на нее сколько успеваю, пока машина не уезжает вперед, и не верю своим глазам, но уже в зеркало заднего вида узнаю также ее упыря. Вот так встреча. Внутри воспламеняется уже потушенное, как я думал, пламя, а потом и нахрен все взрывается, когда я соображаю, что до театра Куклачева находится, сука, ЗАГС!

Они че поженились?!

Готов развернуться и вернуться по встречке, чтобы разобраться с этим козлом. Но ладно он — чем Маша думала?! Я же мысли даже не допускал, что у них настолько все серьезно!

Стоп…

Маша была довольно просто одета — какое-то темное платье. Не похожа она была на невесту. Да и где все? Хотя бы пахан ее?

Ок, если не женились, то зачем тогда они туда ходили? — туплю я, пока наконец до меня не доходит, что чтобы пожениться, нужно подать заявление.

Это осознание радует, но не очень. Все равно мне стремно и чешутся не только руки ушатать этому жениху, но и кастет, которого у меня сроду не было.

Решаю реально развернуться, только все же не нарушая правила, но проехав несколько километров до поворота, теряю время и возле ЗАГСа уже никого не вижу. Что, возможно, к лучшему, потому что я реально мог наделать дел об его рожу.

В офис приезжаю на взводе и никак не могу успокоиться, подсознательно выискивая, на ком могу выместить злость. А это неправильно. В итоге сворачиваюсь и пулей лечу в зал, только не в тренажёрку, а ищу Ахмеда, который проводит занятия по боксу.

— О, привет!

— Здорова, — жмём мы друг другу руки. — Я — Женя, — представляюсь я — мы раньше не занимались, только пересекались здесь, поэтому он вроде меня и знает, так как часто виделись, но только на лицо.

— Ты меня искал, Катя сказала.

— Да. Ты свободен сейчас? Грушу надо побить.

— Да, свободен. Пошли.