Укрепрайон «Рублевка»

Как и при первой их встрече Самгин появился неожиданно, словно из-под земли.

– Что-то случилось? – сразу спросил он. – Серьезное?

– Я пригласил вас в связи с одной идеей. Правда, возможно, вам она и не понравится...

– Сделаю все, что в моих силах...

– Ладно, коль так. Мне нужно срочно встретиться с президентом. Как можно это организовать?

– С президентом? – вытаращил от удивления глаза Самгин.

– Именно, – подтвердил Духон. – Я знаю, что это трудно, почти невозможно. Но все-таки...

– Это не просто трудно. Это невозможно. У меня доступ к президенту только до ворот, то есть до внешних постов. А в резиденции, увы, я не властен.

– Жаль, – задумчиво промолвил Духон. – Дело в том, что вопрос государственной важности. Поэтому просто необходима такая встреча...

– Я мог бы рискнуть и попробовать передать президенту послание, например. Хотя и в этом не уверен. И тем не менее постараюсь это сделать через начальника личной охраны Хитрова. Он мужик что надо! Думаю, не откажет – как-никак в Афгане вместе песок жрали. Но организовать аудиенцию он вряд ли решится. У нас свои правила...

– Понимаю, понимаю, – замахал руками Духон. – Тогда дайте мне несколько минут. Я набросаю письмецо.

...Через день ровно в десять утра на «секретный» мобильник Духона поступил пронзительный свистящий сигнал, что немало удивило отставного олигарха. Подняв трубку, Александр услышал густой баритон:

– Александр Духон?

– Да, – растерянно ответил земский староста.

– С вами говорит Хитров Иван Макарыч. Сегодня вечером вам назначена аудиенция. В двадцать один час за вами заедут. Будьте готовы. Всего доброго, – отчеканил шеф личной охраны президента.

«Ай да Самгин, ай да молодец!» – обрадовавшись, подумал Духон.

Вечером президент уже пожимал ему руку.

– Давненько мы не виделись. Вы все больше по заграницам, в своей любимой Франции.

– Да вы тоже, господин президент, любите путешествовать. А что до меня, то теперь вот невыездной. Кстати, вы не боитесь заразиться? Все-таки я из карантинной зоны.

– Наслышан, наслышан о вашей земской управе. Оригинальная форма правления, ничего не скажешь, – улыбнулся президент, явно желая сразу же придать приватной встрече атмосферу доверительности. – Итак, с чем пожаловали?

Отлично сознавая, что время аудиенции ограничено, Духон коротко и ясно изложил президенту соображения Успенской управы относительно Машкова и уральского борца за справедливость Демидова.

Не перебивая и не комментируя, президент внимательно слушал. Он лишь удивился, сколь попали в точку соображения все еще достаточно могучего круга людей. Чем больше он размышлял в последнее время, тем отчетливей сознавал, что Машков действительно достойная кандидатура в преемники.

– Скажите откровенно, Александр Павлович, почему это ваши коллеги, тем более обиженные и даже оскорбленные властью, вдруг решили оказать мне поддержку? – спросил президент.

– Если откровенно, чтобы вы поняли, мы не сторонние для своей родины наблюдатели. И имеем собственную позицию. Тем более после того, как застряли в зоне.

– Ваш ход с этим... Демидовым мне, признаться, нравится, – неожиданно спокойно продолжил беседу президент. – Пожалуй, я возьму тайм-аут, поразмышляю на досуге и доведу до вашего сведения. Тем более что карантин уже не более чем фикция. Уверен, скоро его снимут.

Когда земский староста, вежливо раскланиваясь, прощался с президентом, в комнате неожиданно появился среднего роста худощавый мужчина с волевым загорелым лицом. Духон мгновенно узнал его – это был Машков.

– Вот и ваш протеже, – рассмеялся президент, заметив некоторое замешательство Духона.

– Ваш приятель Табачников – великий врач, – улыбнувшись, произнес Машков, протягивая руку Александру. – Будем знакомы. Надеюсь, еще свидимся.